Что маяковский достает из широких штанин. Владимир Маяковский — Я волком бы выгрыз бюрократизм (Стихи о советском паспорте)
Советская Россия была в конце 20-х годов для западного мира настоящим бельмом в глазу – её боялись, ею удивлялись, ненавидели и смотрели на новую страну, как смотрит абориген островов Кука на корабль с испанскими конкистадорами. На фоне таких отношений Маяковский пишет стихотворение, посвящённое советскому паспорту, выбрав последний символом нового строя. «Стихи о советском паспорте» с знаменитой фразой «Я достаю из широких штанин» - это не только ода пурпурной книжице, но плевок в сторону бюрократизма, который свободный дух поэта не переносил.
Анализ строк
Недоверие, боязнь и удивление страной Советов привели к установке между Западом и СССР железного занавеса, который, по мнению «продвинутой» буржуазии должен был остановить распространение «красной заразы». Мало кто из советских граждан выезжал за рубеж, одним из немногих был Маяковский. Он мог смотреть и сравнивать, видеть и чувствовать, замечать и передавать ощущения на бумаге. Стихотворение пишется не на фоне буйной фантазии, а основывается на личных ощущениях, которые возникают при пересечении границы и при нахождении в странах Европы.
Основа стихотворения – это взгляд советского человека на проверку документов таможней при выезде за границу. Автор описывает, как в вагоне собирают паспорта и как меняется отношение таможенного чиновника, в зависимости от гражданства пассажира. У кого-то документ берут с улыбкой раболепства, у других с почтение, у третьих с блеском в глазах и ожиданием солидных чаевых (кто же это может быть, если не американец). Когда в руки чиновника попадает советский паспорт, то он становится похож на ошпаренного кота:
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Паспорт-бомба
Чиновник принимает паспорт СССР, как бомбу, как змею. То ли красная книжица взорвётся у него в руках, то ли она его смертельно укусит… И у чиновника, и у жандарма пробуждается желание смешать владельца документа, удостоверяющего личность, с землей – распять его и уничтожить, но страшно…
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
<советский паспорт.
Ужас вселят «молоткастый». Пассажир достаёт паспорт из широких штанин, которые ассоциируются с презрением к западному миру и собственной независимостью, и считает его дубликатом бесценного груза – гражданина новой страны, под страшным для Запада названием СССР.
Завидуйте
Пусть завидуют, ведь старое всегда преклоняется перед молодым, всегда зависть к здоровой юности доминирует над старческим маразмом буржуйского мира. Для чиновников и жандарма абсолютно неважно, кто перед ними – дирижёр это или пахарь, личность обезличена – всё сознание занимает паспортина. Впечатление, что красная книжица вовсе не несколько печатных страниц, а манускрипт с древним, но возродившимся для мести проклятьем. Кто возьмёт его в руки, тот будет раздавлен воскресшими богами-уничтожителями.
Для увеличения художественной цены паспорта Маяковский сравнивает его сначала с бомбой, потом с бритвой и ежом. Поэт смеётся над западным миром, в глазах которого при виде красной книжицы видит одновременно страх и ненависть. Пару страничек в пурпурном переплёте вводят таможенника и жандарма в стопор, это смешит и радует автора стихотворения. Причина смеха понятна – Запад сам создал себе страшный образ советского человека и теперь сам же пугается этого образа. «Никто не напугает тебя так, как ты сам себя напугаешь» - лучше не скажешь.
Маяковский стихотворением «Паспорт» буквально кричит всему миру – я гражданин СССР – хотите бойтесь этого, хотите ненавидьте меня, но я выше вашего старого и гнилого внутри мира!
Моральную сторону такой гордости за советскую Россию оставим на совести автора, к счастью ему не пришлось увидеть репрессии середины 30-х годов, когда гордые носители советских паспортов безвозвратно эшелонами увозились на Калыму и Соловки.
Текст и видео
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам -
улыбка у рта.
К другим -
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский -
глядят,
как в афишу коза.
На польский -
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости -
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет -
как бомбу,
берет -
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я -
гражданин
Советского Союза.
В завершении анализа предлагаю послушать аудиовариант стихотворения в исполнении юной девушки в форме курсанта.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам —
улыбка у рта.
К другим —
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский —
глядят,
как в афишу коза.
На польский —
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости —
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет —
как бомбу,
берет —
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я —
гражданин
Советского Союза.
Маяковский был горячим сторонником революции и установившегося коммунистического режима. В своих произведениях он неустанно воспевал величие советского строя. Благодаря оригинальному образу мышления поэта эти произведения не сливались с общим потоком восторженных отзывов советских поэтов и писателей. Примером этого является стихотворение «Стихи о советском паспорте» (1929 г.).
Установка и укрепление «железного занавеса» начались уже с первых лет существования молодого советского государства. Возможность поездки за границу была только у высших представителей власти, либо у тщательно проверенных органами госбезопасности людей, направляющихся в рабочую командировку. Маяковский в качестве корреспондента часто путешествовал по миру. Ему нравилось впечатление, которое советские люди производили на иностранцев.
Маяковский посвятил стихотворение простому советскому паспорту. Описывая паспортную проверку в поезде, он сразу заявляет, что ненавидит бюрократизм, который у него ассоциируется с буржуазным обществом. Творческая душа поэта не выносит жизни «по бумажке». Но он с интересом отмечает изменения в проверяющем при виде паспортов различных государств. Личность человека отходит на второй план, главным становится его гражданство. Спектр проявляемых эмоций контролера огромен, от полного равнодушия до унизительной покорности. Но самый яркий момент – предъявление советского паспорта. Он вызывает в иностранцах одновременно ужас, любопытство и растерянность. Граждане СССР воспринимались как выходцы с того света. Виновата не только советская идеология, западная пропаганда тоже немало поработала над созданием образа врага-коммуниста, недочеловека, который стремится только к хаосу и разрушению.
Маяковский упивается произведенным эффектом. Свой невзрачный паспорт он с грубой лаской наделяет различными эпитетами: «пурпурная книжица», «краснокожая паспортина», «молоткастый», «серпастый» и др. Очень выразительны и характерны для поэта сравнения паспорта с «бомбой», «ежом», «бритвой». Маяковский рад ненависти в глазах полицейских. Он готов пройти через страдания Иисуса Христа («был бы исхлестан и распят») за то, что обладает невзрачной бумажкой такой невероятной силы.
Фраза «Я достаю из широких штанин» стала крылатой. Ее бессчетное количество раз подвергали критике и пародировали. Но в ней звучит искренняя гордость человека, уверенного в величии и могуществе своего государства. Это гордость позволяет Маяковскому твердо заявить всему миру: «Я – гражданин Советского союза».
В. Маяковский «Стихи о советском паспорте» (на украинском языке)
(перевод Владимира Туленко)
Я вовком би
Вигриз
Бюрократизм,
Мандати не варті
Нічого.
До всіх
Чортів з матерями
Котись
Усякий папірчик
Та цього …
Проходячи фронтом
Купе та кают
Чиновник
Роботою
Тішиться.
Здають паспорти,
Та і я здаю
Свою
Пурпурову
Книжицю.
Одним паспортам –
В усмішці роти,
Від інших –
Не задоволені,
Шанобливо
Бачу
Беруть
Паспорти
Британським
Левом
Оздоблені.
Очима виївши
Доброго дядю,
Вклонившись,
А, може, зглянеться,
Неначе
Подачку приймають,
Всі ці
Паспорт американців.
На польський –
Глядять,
Як в афішу коза,
Аж око
З орбіти
На лоб виліза
На пиці
Жандарма спотвореній,
Звідки, мовляв,
І, що це за
Географічні
Нові утворення?
Пригнувши ледь-ледь
Голови качан,
Без почуттів, -
Я угледів,
Спокійно
Беруть
Паспорти
Датчан,
Та різних
Усяких
Шведів.
Та ось,
Неначе
Хто пащу роздер
Вельми шановному
Пану.
Оцей
Чиновник
Бере тепер
Мою
Паспортину багряну.
Бере – наче бомбу,
Немов їжака,
Що голки гострі
Випростовує,
Бере,
Мов бритву,
Наче торка
Змію
Довжини двохметрової.
Скривив,
Підмогнувши, носій
Щоку,
Хоч речі
Знесе
Задарма він.
Жандарм показує
Поглядом щось
Сищику,
Сищик –
Жандармові.
О, як би хотіла
Жандармська каста
Мене
Відшмагати й
Розіп’ясти
За те,
Що в мене
Молоткастий,
Серпастий
Радянський паспорт.
Я вовком би
Вигриз
Бюрократизм,
Мандати
Не варті
Нічого.
До всіх
Чортів з матерями
Котись
Папірчик усякий.
Та цього…
Я дістаю
Із широких штанин
Дублікатом
Безцінного грузу.
Читайте,
Та заздріть,
Я – Громадянин
Радянського Союзу!
Владимир Маяковский «Стихи о советском паспорте»
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам -
улыбка у рта.
К другим -
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским лёвою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский -
глядят,
как в афишу коза.
На польский -
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости -
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет -
как бомбу,
берет -
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я -
гражданин
Советского Союза.
Рецензии
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
Это стихотворение мы все учили в школе. Если его сегодня перечитать — как звучит ведь! Писал Маяковский о паспорте, а написал о политике. Даже о геополитике.
Ведь в 1914 году начался процесс разрушения мира. Того, который был до этого столетиями. И в 1918 году человечество жило уже совершенно в другом мире. Сейчас мы живем точно в такую же эпоху «перемен» и слома мировых устоев.
Так давайте читать Маяковского. И, читая его, помнить, что Польша как государство исчезла после третьего раздела в 1795 году. И её не было 123 года. Вообще не было. Выросли многие поколения, для которых Польша была таким же непонятным образованием, как для сегодняшнего школьника Австро-Венгрия. Но в 1918 году Польша вновь появилась на карте.
Давайте помнить, что Российская империя, созданная Петром Великим в 1721 году, погибла из-за предательства в 1917. И не большевики, а либералы из партии кадетов её погубили.
Кстати, а помните название партии кадетов? Полное название её было «Партия народной свободы». Или коротко – ПАРНАС. Те, кто выбирал название для либеральной партии, чувствовали и понимали себя наследниками разрушителей России в феврале 1917 года.
Выводов может быть два:
- Ничего не проиграно раз и навсегда. А границы государств есть самая изменяемая субстанция в мировой политике.
- Будем бороться и поддерживать государственников, а не предателей – будет у нас Великая Россия .
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм .
К мандатам
почтения нету .
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка .
Но эту …
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый
движется .
Сдают паспорта ,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу .
К одним паспортам —
улыбка у рта .
К другим —
отношение плевое .
С почтеньем
берут , например ,
паспорта
с двухспальным
английским левою .
Глазами
доброго дядю выев ,
не переставая
кланяться ,
берут ,
как будто берут чаевые ,
паспорт
американца .
На польский —
глядят ,
как в афишу коза .
На польский —
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости —
откуда , мол ,
и что это за
географические новости ?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав ,
берут ,
не моргнув ,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов .
И вдруг ,
как будто
ожогом ,
рот
скривило
господину .
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину .
Берет —
как бомбу ,
берет —
как ежа ,
как бритву
обоюдоострую ,
берет ,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую .
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика ,
хоть вещи
снесет задаром вам .
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика ,
сыщик
на жандарма .
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то ,
что в руках у меня
молоткастый ,
серпастый
советский паспорт .
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм .
К мандатам
почтения нету .
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка .
Но эту …
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза .
Читайте ,
завидуйте ,
я —
гражданин
Советского Союза .
В.В. Маяковский <1929>
P.S. Кстати, обратите внимание, какие государства были гегемонами в 1929 году: Великобритания и США. О чём и пишет Маяковский. Что изменилось с тех пор? А то, что, потеснив их влияние ценой большой крови в Великой Отечественной и потеряв это влияние при Горбачёве и Ельцине, мы вновь живём в мире, где именно ИХ паспорта берут «с уважением». Но ничего — борьба продолжается… © Николай Стариков
Читать стих «Стихи о советском паспорте» Маяковского Владимира Владимировича можно на сайте. Стихотворение, посвященное официальному документу, удостоверяющему гражданство, дышит патриотизмом: не показным, а настоящим, искренним, наполненным личными чувствами и переживаниями автора.
В 20-е годы Маяковский часто выезжал за рубеж, поскольку был собкором различных печатных изданий. Он не писал путевых заметок, но в паре поэтических строк мог выразить и то, что увидел, и дать оценку увиденному. В стихах о паспорте поэт красочно, емко и образно описывает ситуацию на таможне: проверку паспортов гостей, прибывающих из разных стран. По реакции официальных лиц можно судить об отношении к стране, откуда прибыл владелец паспорта, о том, каков вес его страны на международной арене. Поэт не без сарказма описывает приоритеты чиновников: они по-лакейски угодливы перед американскими паспортами, уничижительно смотрят на документы прибывших из «географического недоразумения» – Польши и равнодушны к паспортам европейцев – датчан и шведов. Но настоящий фурор в рутинной процедуре производит паспорт гражданина страны Советов. Это - не просто документ. Паспорт становится символом другого мира – пугающего, непонятного, вызывающего и страх, и уважение. Символика пролетарского государства – серп и молот, пурпурный цвет – воплощение вековой мечты человечества о свободном труде, напоминание о крови, пролитой за свободу и равенство.
Одним из самых ярких поэтов-патриотов ушедшего в историю советского государства был Владимир Маяковский. Он искренне ненавидел врагов социалистической Родины и преданно любил ее.
Текст стихотворения Маяковского «Стихи о советском паспорте» можно скачать полностью. Произведение можно учить на уроке литературы онлайн в классе.
Я волком бы
выграз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам –
улыбка у рта.
К другим –
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский –
глядят,
как в афишу коза.
На польский –
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости –
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет –
как бомбу,
берет –
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я –
гражданин
Советского Союза.
