Ленин, Троцкий и Свердлов - организаторы Октябрьской революции или марионетки? История русской революции. Том I Троцкий читать, История русской революции
История русской революции. Том I
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке http://filosoff.org/ Приятного чтения! Троцкий Л. Д. История русской революции. Том I. ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ. Февральская революция считается демократической революцией в собственном смысле слова. Политически она развертывалась под руководством двух демократических партий: социалистов-революционеров и меньшевиков. Возвращение к «заветам» Февральской революции является и сейчас официальной догмой так называемой демократии. Все это как будто дает основание думать, что демократические идеологи должны были поспешить подвести исторические и теоретические итоги февральскому опыту, вскрыть причины его крушения, определить, в чем собственно состоят его «заветы» и каков путь к их осуществлению. Обе демократические партии пользуются к тому же значительным досугом уже свыше тринадцати лет, причем каждая из них располагает штабом литераторов, которым во всяком случае нельзя отказать в опытности. И тем не менее мы не имеем ни одной заслуживающей внимания работы демократов о демократической революции. Лидеры соглашательских партий явно не решаются восстановить ход развития Февральской революции, в которой им довелось играть такую видную роль. Не удивительно ли? Нет, вполне в порядке вещей. Вожди вульгарной демократии тем опасливее относятся к действительной Февральской революции, чем смелее они клянутся ее бесплотными заветами. То обстоятельство, что сами они занимали в течение нескольких месяцев 1917 года руководящие посты, как раз больше всего и заставляет их отвращать взоры от тогдашних событий. Ибо плачевная роль меньшевиков и социалистов-революционеров (какой иронией звучит ныне это имя!) отражала не просто личную слабость вождей, а историческое вырождение вульгарной демократии и обреченность Февральской революции как демократической. Вся суть в том, – и это есть главный вывод настоящей книги, – что Февральская революция была только оболочкой, в которой скрывалось ядро Октябрьской революции. История Февральской революции есть история того, как Октябрьское ядро освобождалось от своих соглашательских покровов. Если бы вульгарные демократы посмели объективно изложить ход событий, они так же мало могли бы призывать кого-либо вернуться к Февралю, как нельзя призывать колос вернуться в породившее его зерно. Вот почему вдохновители ублюдочного февральского режима вынуждены ныне закрывать глаза на свою собственную историческую кульминацию, которая явилась кульминацией их несостоятельности. Можно, правда, сослаться на то, что либерализм, в лице профессора истории Милюкова, попытался все же свести счеты со «второй русской революцией». Но Милюков вовсе не скрывает того, что он лишь претерпевал Февральскую революцию. Вряд ли есть какая-либо возможность причислять национал-либерального монархиста к демократии, хотя бы и вульгарной, – не на том же основании, в самом деле, что он примирился с республикой, когда не осталось ничего другого? Но, даже оставляя политические соображения в стороне, работу Милюкова о Февральской революции ни в каком смысле нельзя считать научным трудом. Вождь либерализма выступает в своей «Истории» как потерпевший, как истец, но не как историк. Его три книги читаются, как растянутая передовица «Речи» в дни крушения корниловщины. Милюков обвиняет все классы и все партии в том, что они не помогли его классу и его партии сосредоточить в своих руках власть. Милюков обрушивается на демократов за то, что они не хотели или не умели быть последовательными национал-либералами. В то же время он сам вынужден свидетельствовать, что чем больше демократы приближались к национал-либерализму, тем больше они теряли опору в массах. Ему не остается, в конце концов, ничего иного, как обвинить русский народ в том, что он совершил преступление, именуемое революцией. Зачинщиков русской смуты Милюков, во время писания своей трехтомной передовицы, все еще пытался искать в канцелярии Людендорфа. Кадетский патриотизм, как известно, состоит в том, чтобы величайшие события в истории русского народа объяснять режиссерством немецкой агентуры, но зато стремится в пользу «русского народа» отнять у турок Константинополь. Исторический труд Милюкова достойно завершает политическую орбиту русского национал-либерализма. Понять революцию, как и историю в целом, можно только как объективно обусловленный процесс. Развитие народов выдвигает такие задачи, которых нельзя разрешить другими методами, кроме революции. В известные эпохи эти методы навязываются с такой силой, что вся нация вовлекается в трагический водоворот. Нет ничего более жалкого, как морализирование по поводу великих социальных катастроф! Здесь особенно уместно правило Спинозы: не плакать, не смеяться, а понимать. Проблемы хозяйства, государства, политики, права, но рядом с ними также и проблемы семьи, личности, художественного творчества ставятся революцией заново и пересматриваются снизу доверху. Нет ни одной области человеческого творчества, в которую подлинно национальные революции не входили бы великими вехами. Это одно уже, отметим мимоходом, дает наиболее убедительное выражение монизму исторического развития. Обнажая все ткани общества, революция бросает яркий свет на основные проблемы социологии, этой несчастнейшей из наук, которую академическая мысль кормит уксусом и пинками. Проблемы хозяйства и государства, класса и нации, партии и класса, личности и общества ставятся во время великих социальных переворотов с предельной силой напряжения. Если революция и не разрешает немедленно ни одного из породивших ее вопросов, создавая лишь новые предпосылки для их разрешения, зато она обнажает все проблемы общественной жизни до конца. А в социологии больше, чем где бы то ни было, искусство познания есть искусство обнажения. Незачем говорить, что наш труд не претендует на полноту. Читатель имеет пред собою главным образом политическую историю революции. Вопросы экономики привлекаются лишь постольку, поскольку они необходимы для понимания политического процесса. Проблемы культуры совсем оставлены за рамками исследования. Нельзя, однако, забывать, что процесс революции, т. е. непосредственной борьбы классов за власть, есть, по самому своему существу, процесс политический. Второй том «Истории», посвященный Октябрьскому перевороту, автор надеется выпустить в свет осенью этого года. Принкипо, 25 февраля 1931 г. Л. Троцкий ПРЕДИСЛОВИЕ В первые два месяца 1917 года Россия была еще романовской монархией. Через восемь месяцев у кормила стояли уже большевики, о которых мало кто знал в начале года и вожди которых, в самый момент прихода к власти, еще состояли под обвинением в государственной измене. В истории не найти второго такого крутого поворота, особенно если не забывать, что речь идет о нации в полтораста миллионов душ. Ясно, что события 1917 года, как бы к ним ни относиться, заслуживают изучения. История революции, как и всякая история, должна прежде всего рассказать, что и как произошло. Однако этого мало. Из самого рассказа должно стать ясно, почему произошло так, а не иначе. События не могут ни рассматриваться как цепь приключений, ни быть нанизаны на нитку предвзятой морали. Они должны повиноваться своей собственной закономерности. В раскрытии ее автор и видит свою задачу. Наиболее бесспорной чертой революции является прямое вмешательство масс в исторические события. В обычное время государство, монархическое, как и демократическое, возвышается над нацией; историю вершат специалисты этого дела: монархи, министры, бюрократы, парламентарии, журналисты. Но в те поворотные моменты, когда старый порядок становится дальше невыносимым для масс, они ломают перегородки, отделяющие их от политической арены, опрокидывают своих традиционных представителей и создают своим вмешательством исходную позицию для нового режима. Худо это или хорошо, предоставим судить моралистам. Сами мы берем факты, как они даются объективным ходом развития. История революции есть для нас прежде всего история насильственного вторжения масс в область управления их собственными судьбами. В охваченном революцией обществе борются классы. Совершенно очевидно, однако, что изменения, происходящие между началом революции и концом ее, в экономических основах общества и в социальном субстрате классов, совершенно недостаточны для объяснения хода самой революции, которая, на коротком промежутке времени, низвергает вековые учреждения, создает новые и снова низвергает. Динамика революционных событий непосредственно определяется быстрыми, напряженными и страстными изменениями психологии классов, сложившихся до революции. Дело в том, что общество не меняет своих учреждений по мере надобности, как мастер обновляет свои инструменты. Наоборот, практически оно берет нависающие над ним учреждения, как нечто раз навсегда данное. В течение десятилетий оппозиционная критика является лишь предохранительным клапаном для массового недовольства и условием устойчивости общественного строя: такое принципиальное значение приобрела, например, критика социал-демократии. Нужны совершенно исключительные, независящие от воли лиц или партий условия, которые срывают с недовольства оковы консерватизма и приводят массы к восстанию. Быстрые изменения массовых взглядов и настроений в эпоху революции вытекают, следовательно, не из гибкости и подвижности человеческой психики, а, наоборот, из ее глубокого консерватизма. Хроническое отставание идей и отношений от новых объективных условий, вплоть до того момента, как последние обрушиваются на людей в виде катастрофы, и порождает в период революции скачкообразное движение идей и страстей, которое полицейским головам кажется простым результатом деятельности «демагогов». В революцию массы входят не с готовым планом общественного переустройства, а с острым чувством невозможности терпеть старое. Лишь руководящий слой класса имеет политическую программу, которая, однако, нуждается еще в проверке событий и в одобрении масс. Основной политический процесс революции и состоит в постижении классом задач, вытекающих из социального кризиса, в активной ориентировке масс по методу последовательных приближений. Отдельные этапы революционного процесса, закрепленные сменой одних партий другими, все более крайними, выражают возрастающий напор масс влево, пока размах движения не упирается в объективные препятствия. Тогда начинается реакция: разочарование отдельных слоев революционного класса, рост индифферентизма и тем самым упрочение позиций контрреволюционных сил. Такова, по крайней мере, схема старых революций. Только на основе изучения политических процессов в самих массах можно понять роль партий и вождей, которых мы меньше всего склонны игнорировать. Они составляют хоть и не самостоятельный, но очень важный элемент процесса. Без руководящей организации энергия масс рассеялась бы, как пар, не заключенный в цилиндр с поршнем. Но движет все же не цилиндр и не поршень, движет пар. Трудности, какие стоят на пути изучения изменений массового сознания в эпоху революции, совершенно очевидны. Угнетенные классы делают историю на заводах, в казармах, в деревнях, на улицах городов. При этом они меньше всего привыкли ее записывать. Периоды высшего напряжения социальных страстей вообще оставляют мало места созерцанию и отображению. Всем музам, даже плебейской музе журнализма, несмотря на ее крепкие бока, приходится туго во время революции. И все же положение историка отнюдь не безнадежно. Записи неполны, разрозненны, случайны. Но в свете самих событий эти осколки позволяют нередко угадать направление и ритм подспудного процесса. Худо или хорошо, но на учете изменений массового сознания революционная партия основывает свою тактику. Исторический путь большевизма свидетельствует, что такой учет, по крайней мере в грубых своих чертах, осуществим. Почему же то, что доступно революционному политику в водовороте борьбы, не может быть доступно историку задним числом? Однако же процессы, происходящие в сознании масс, не являются ни самодовлеющими, ни независимыми. Как бы идеалисты и эклектики ни сердились, сознание все-таки определяется бытием. В исторических условиях формирования России, ее хозяйства, ее классов,
Льва Троцкого можно назвать одной из самых противоречивых фигур истории XX века. Он был идеологом революции, создал Красную армию и Коминтерн, мечтал о мировой революции, но стал жертвой своих же идей.
«Демон революции»
Роль Троцкого в революции 1917 года была ключевой. Можно даже говорить о том, что без его участия она бы потерпела крах. По оценке американского историка Ричарда Пайпса, Троцкий фактически возглавлял большевиков в Петрограде во время отсутствия Владимира Ленина, когда тот скрывался в Финляндии.
Значение Троцкого для революции сложно переоценить. 12 октября 1917 года он в качестве председателя Петросовета сформировал Военно-революционный комитет. Иосиф Сталин, который в будущем станет главным врагом Троцкого, в 1918 году писал: «Вся работа по практической организации восстания проходила под непосредственным руководством председателя Петроградского Совета товарища Троцкого». При наступлении на Петроград войск генерала Петра Краснова в октябре (ноябре) 1917 года Троцкий лично организовывал оборону города.
Троцкого называли «демоном революции», но он же был и одним из её экономистом.
В Петроград Троцкий приехал из Нью-Йорка. В книге американского историка Энтони Саттона «Уолл-стрит и большевистская революция» про Троцкого написано, что он был тесно связан с воротилами Уолл-Стрит и в Россию отправился при щедрой финансовой поддержке тогдашнего американского президента Вудро Вильсона. Если верить Саттону, Вильсон лично выдал Троцкому паспорт и выделил «демону революции» 10 000 долларов (более 200 000 долларов в пересчете на нынешние деньги).
Эти сведения, однако, спорны. Сам Лев Давидович так прокомментировал в газете «Новая жизнь» слухи о долларах от банкиров:
«Относительно истории с 10 тыс. марок или долларов, то ни мое
правительство, ни я об этом ничего не знали до появления сведений о ней
уже здесь, в российских кругах и российском печати». Далее Троцкий писал:
«За два дня до моего отъезда из Нью-Йорка в Европу мои немецкие единомышленники устроили мне» прощальный митинг. На этом митинге состоялся сбор на русскую революцию. Сбор дал $310».
Однако другой историк, опять же американец, Сэм Ландерс, в 90-х годах нашел в архивах доказательства того, что деньги Троцкий все-таки в Россию привозил. В количестве 32000 долларов от шведского социалиста Карла Моора.
Создание Красной армии
Троцкому также принадлежит заслуга создания Красной армии. Он взял курс на строительство армии на традиционных принципах: единоначалие, восстановление смертной казни, мобилизации, восстановление знаков различия, единой формы одежды и даже военных парадов, первый из которых состоялся 1 мая 1918 года в Москве, на Ходынском поле.
Важным шагом в создании РККА стала борьба с «военным анархизмом» первых месяцев существования новой армии. Троцким были восстановлены расстрелы за дезертирство. К концу 1918 года власть войсковых комитетов была сведена на нет. Нарком Троцкий своим личным примером показывал красным командирам, как нужно восстанавливать дисциплину.
10 августа 1918 года он прибыл в Свияжск для участия в боях за Казань. Когда 2-й Петроградский полк самовольно бежал с поля боя, Троцкий применил в отношении дезертиров древнеримский ритуал децимации (казнь каждого десятого по жребию).
31 августа Троцкий лично расстрелял 20 человек из числа самовольно отступивших частей 5-й армии. С подачи Троцкого декретом от 29 июля все военнообязанное население страны в возрасте от 18 до 40 лет было взято на учёт, была установлена военно-конская повинность. Это позволило резко поднять численность вооружённых сил. В сентябре 1918 года в рядах Красной армии состояло уже около полумиллиона человек – в два с лишним раза больше, чем ещё 5 месяцев назад. К 1920 году численность РККА составляла уже более 5,5 миллионов человек.
Заградотряды
Когда речь заходит о заградотрядах, то обычно вспоминают Сталина и его знаменитый приказ за номером 227 «Ни шагу назад», однако и в создании заградительных отрядов Лев Троцкий опередил своего противника. Именно он был первым идеологом карательных заградительных отрядов Красной армии. В своих воспоминаниях «Вокруг Октября» он писал о том, что он сам обосновывал Ленину необходимость создания заградотрядов:
«Чтобы преодолеть эту гибельную неустойчивость, нам необходимы крепкие заградительные отряды из коммунистов и вообще боевиков. Надо заставить сражаться. Если ждать, пока мужик расчухается, пожалуй, поздно будет».
Троцкий вообще отличался резкостью в суждениях: «До тех пор, пока, гордые своей техникой, злые бесхвостые обезьяны, именуемые людьми, будут строить армии и воевать, командование будет ставить солдат между возможной смертью впереди и неизбежной смертью позади».
Сверхиндустриализация
Лев Троцкий был автором концепции сверхиндустриализации. Индустриализацию молодого советского государства можно было проводить двумя путями. Первый путь, который поддерживал Николай Бухарин, предполагал развитие частного предпринимательства за счет привлечения иностранных займов.
Троцкий же настаивал на своей концепции сверхиндустриализации, заключавшейся в росте при помощи внутренних ресурсов, используя для развития тяжелой промышленности средства сельского хозяйства и легкой промышленности.
Темпы индустриализации были форсированными. На все отводилось от 5 до 10 лет. При таком раскладе «оплатить» издержки бурного промышленного роста должно было крестьянство. Если директивы, составленные в 1927 году к первой пятилетке, ориентировались на «бухаринский подход», то уже к началу 1928 года Сталин принял решение пересмотреть их и дал добро на форсированную индустриализацию. Чтобы догнать развитые страны Запада требовалось за 10 лет «пробежать расстояние в 50 – 100 лет». Этой задаче были подчинены первая (1928-1932) и вторая (1933- 1937) пятилетки. То есть Сталин пошел по пути, предложенному Троцким.
Красная пятиконечная звезда
Льва Троцкого можно назвать одним из самых влиятельных «артдиректоров» Советской России. Именно благодаря ему символом СССР стала пятиконечная звезда. При официальном утверждении её приказом Наркомвоена Республики Львом Троцким № 321 от 7 мая 1918 года пятиконечная звезда получила наименование «марсова звезда с плугом и молотом». В приказе также значилось, что этот знак «есть принадлежность лиц, состоящих на службе в войсках Красной Армии».
Серьёзно увлекавшийся эзотерикой, Троцкий знал, что пятиконечная пентаграмма обладает очень мощным энергетическим потенциалом и является одним из самых сильных символов.
Символом советской России могла стать и свастика, культ которой был очень силен в России начала XX века. Она была изображена на «керенках», свастики рисовала на стене Ипатьевского дома императрица Александра Фёдоровна перед расстрелом, однако единоличным решением Троцкого большевики остановились на пятиконечной звезде. История XX века показала, что «звезда» сильнее «свастики». Позже звёзды засияли и над Кремлем, сменив двуглавых орлов.
18:00 4.07.2008
ВКонтакте Одноклассники
Официальная историография убеждает нас в том, что Октябрьскую революцию подготовили большевики, а точнее, их лидеры, Ленин и Троцкий. Нас убеждают в том, что они смогли разложить армию и
Официальная историография убеждает нас в том, что Октябрьскую революцию подготовили большевики, а точнее, их лидеры, Ленин и Троцкий. Нас убеждают в том, что они смогли разложить армию и страну и свергнуть временное правительство. При этом советские историки все время говорили нам о гениальном даре предвидения Владимира Ильича Ленина и о его чудесной интуиции. Историки демократические, а также и часть авторов-патриотов обвиняют в финансировании Октябрьской революции правительство Германии. И всю ответственность за переворот возлагают на кайзера и Людендорфа. Но так ли это? Так ли уж гениален был вождь мирового пролетариата Ленин? И только ли Германия ответственна за Великий Октябрь?
«Держать чужие государства под угрозой революции стало уже довольно давно ремеслом Англии».
Отто фон Бисмарк
«Плохо иметь англосакса врагом, но еще хуже иметь его другом».
Генерал А.Е.Вандам
Ширяев Михаил Николаевич, аналитик: На момент совершения Февральской революции, столь ловко осуществленной генералами ставки и депутатами Госдумы, ни Ленина, ни Троцкого, ни большинства их сторонников в России не было. Лейба Бронштейн, он же Троцкий, со времен революции 1905-1907 годов в России не появлялся. Лев Давидович, украв паспорт полковника Троцкого, жил за границей в Австрии в течение 8 лет. Он был фактически завербован Гельфандом-Парвусом и непосредственно под его руководством работал на немецкую и английскую разведку. Под видом журналиста в период Балканской войны 1913 года Бронштейн-Троцкий жил в Турции, затем он вернулся в Европу в Австрию.
С началом Первой мировой войны Троцкий вынужден был покинуть территорию воюющей против России Австро-Венгрии. Лев Давидович поселился во Франции и занялся там активной подрывной антирусской работой. Он был одним из организаторов восстаний в русских полках, воевавших на Западном фронте. Троцкий был арестован, но благодаря высоким покровителям в правительстве Франции освободился. И быстро уехал сначала в Испанию, а затем в США. Троцкий очень неплохо устроился в Америке. Дело в том, что брат матери Троцкого – Абрам Животовский был крупным банкиром в России. При этом он был компаньоном американских банкиров Варбургов, а через них был связан с Якобом Шиффом. На контакт с Троцким в Америке вышел Сидней Рейли, доверенное лицо банкира Животовского.
Чумичева Татьяна Евгеньевна, корреспондент: Стоит отметить, что Сидни Рейли был агентом Уильяма Вайсмана, шефа английской разведки в Северной Америке. А сам Уильям Вайсман был накоротке с консультантом президента США Вильсона полковником Хаусом. Полковник Хаус являлся на тот момент серым кардиналом Белого дома. Полковник осуществлял связь между банкирами с Уолл-стрит и администрацией президента США. Так что Лейба Бронштейн, уже поработавший в Турции на английскую разведку, вновь оказался в кругу англо-американских спецслужб, тесно связанных с Шиффом и компанией.
Лев Давидович сразу по приезде в Америку получил в свои распоряжения лимузин с шофером. Его очень уважали и ценили и полковник Хаус, и Уильям Вайсман, и Сидней Рейли. И когда Сидней Рейли работал на японскую разведку и ему удалось выкрасть план обороны порт-Артура и передать его японцам, Троцкий в 1905 году руководил революцией в Санкт-Петербурге, получая деньги от агента японской разведки полковника Акаси. Так что Лейба Давидович Бронштейн и Сидней Рейли были коллегами по борьбе с российской империей. Сразу после Февральской революции, осуществленной на деньги с Уолл-стрит, Троцкого с группой товарищей отправили в Россию.
«После посещения Троцким русского консула в Нью-Йорке с заявлением об отъезде в Россию он (Троцкий) и члены его семьи получили все необходимые документы. 27 марта Троцкий с семьей отбыл из Нью-Йорка на норвежском пароходе «Кристианиафиорд».
Удивительно, что никаких проблем с получением въездных документов у Троцкого, постоянно призывавшего к свержению временного правительства, не возникло. Хотя, впрочем, это объяснимо, поскольку правительство Керенского было не более чем марионеткой союзников. Но во время стоянки в Канаде в Галифаксе случился конфуз.
«Группа революционеров была снята с парохода согласно официальным указаниям, полученным 29 марта 1917 года дежурным морским офицером в Галифаксе по телеграфу из Лондона. В телеграмме сообщалось, что на «Кристианиафиорд» находится группа Троцкого, которая должна быть снята и задержана до получения указаний».
Николай Стариков, «Февраль 1917 года. Революция или спецоперация?»
Ширяев Михаил Николаевич, аналитик: Вместе с Троцким были сняты с корабля и его попутчики. Среди них были Лейба Фишелев, Гершон Мельничанский и Григорий Чудновский. Указание об освобождении Троцкого было получено через несколько недель от заместителя директора английской разведки Клода Дэнси. Причем освобождение было осуществлено по просьбе временного правительства.
«Англичане освобождают Троцкого по просьбе временного правительства. Это кажется невероятным, но министр иностранных дел Милюков обратился к британским властям с такой просьбой. В своем ли уме Милюков? С ним все в порядке, просто без его обращения британцам не выйти красиво из сложившейся ситуации».
Николай Стариков «Февраль 1917 года. Революция или спецоперация?»
Милюков своей просьбой создал для английской разведки алиби. Получилось, что русские власти сами просят пустить террористов и пораженцев. А значит, они не опасны для Временного правительства. Милюков не мог не выполнить просьбу своего друга и спонсора Якоба Шиффа. Очевидно, что именно Шифф поручил своему давнему другу Милюкову просить англичан отпустить в Россию Льва Давидовича Троцкого, ехавшего свергать правительство, в котором сам Милюков был министром иностранных дел.
«Милюков – личный друг Якоба Шиффа, американского магната, генерального спонсора всех русских революций. Вот поэтому и просит Временное правительство выпустить на волю Троцкого, который сразу займется его свержением».
Николай Стариков, «Февраль 1917 года. Революция или спецоперация?»
Таким образом, английская и американская разведка, забросившая в Россию группу Троцкого по поручению Якоба Шиффа и под давлением полковника Хауса, оказалась чиста. Временное правительство само захотело, чтобы Троцкий приехал в Петроград. А что же делал накануне февраля 1917 года Ленин? Владимир Ульянов даже не догадывался о том, что через несколько недель свершится Великая и бескровная. Вот отрывок из его выступления 9-го января 1917 года в Швейцарии: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, которая работает так прекрасно в социалистическом движении Швейцарии и всего мира, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции».
В.И.Ленин, «Доклад о революции 1905 года»
Болгарчук Лидия Андреевна, журналист: Накануне Февральской революции большевики находились в большом унынии. Уже 10 лет не было съездов социал-демократов, потому что не было денег. Со времен революции 1905 года банкиры с Уолл-стрит не считали нужным закармливать большевиков и меньшевиков и только подкармливали их. Поскольку для Февральской революции вся эта компания была не нужна, то Ленин не был в курсе подготовки Великой и бескровной. И вдруг неожиданно для Владимира Ильича свершилась Февральская революция. А за ней подоспела и амнистия Керенского для террористов, шпионов и пораженцев.
«Дорогой друг. Вчера прочел об амнистии. Мечтаем все о поездке. Если едете домой, заезжайте сначала к нам, поговорим. Я бы очень хотел дать вам поручение в Англии узнать тихонечко и верно, мог ли бы я проехать? Жму руку, ваш В.У.».
Ленин начинает искать пути в Россию. Причем, судя по его переписке, о пути через Германию Владимир Ильич не думает. Он мечется.
«Ждать больше нельзя. Тщетны все надежды на легальный переезд. Необходимо во что бы то ни стало выбраться в Россию. Единственный план следующий. Найдите шведа, похожего на меня. Но я не знаю шведского языка, поэтому швед должен быть глухонемым».
Из письма Ленина Ганецкому.
«Возьмите на свое имя бумаги на проезд во Францию и Англию. А я проеду по ним через Англию и Голландию в Россию. Я могу надеть парик. Фотография будет снята с меня уже в парике. И в Берн в консульство я являюсь с вашими бумагами уже в парике».
Из письма Ленина В.А.Карпинскому.
Ленин, видимо, считал, что проезд через Германию, воюющую с Россией, невозможен. И что в таком случае его в России сразу арестуют. При этом и немцы не хотели пускать Ленина. И это несмотря на то, что Владимир Ильич был близок Парвусу, а Парвус являлся главным консультантом немецкого правительства по России. Первым идею проезда через Германию высказал меньшевик Мартов.
«План Мартова хорош. За него надо хлопотать. Только мы не можем делать этого прямо. Надо чтобы кроме Мартова беспартийные русские обратились к швейцарским министрам с просьбой поговорить об этом с послом германского правительства в Берне».
Из письма Ленина В.А.Карпинскому
Но немцы уверены, что их агентов, Ленина и компанию, в России ждет арест. И они не хотят пропускать Владимира Ильича.
«В Россию, должно быть, не попадем, Англия не пустит. Через Германию – не выходит».
Симаков Николай Кузьмич, специалист по истории церкви, профессор Международной славянской академии наук: При этом проезда по своим территориям Ленину и его группе не хотят давать и союзники. Ведь это откровенная антироссийская деятельность. Отправляя в Россию группу Троцкого, руководитель английской разведки в Америке Уильям Вайсман создал алиби, устроив показательный арест Льва Давидовича в Канаде. В случае с Лениным союзникам также нужно алиби. Ленин это хорошо понимает.
«Англия никогда меня не пропустит. Скорее интернирует».
Но вдруг 18 марта все меняется. Германия дает свое согласие на проезд Владимира Ильича и его соратников в Россию по своей территории.
«Наша партия решила безоговорочно принять предложение о проезде русских эмигрантов через Германию».
«Вы скажете, может быть, что немцы не дадут вагона. Давайте пари держать, что дадут».
Ширяев Михаил Николаевич, аналитик: Что же произошло? И почему немцы согласились пропустить Ленина по своей территории? Для того чтобы это понять, нужно оценить геополитическую ситуацию на 1917 год. Для того чтобы вывести Россию из игры и вступить в войну, полковник Хаус совместно с властями Франции и Англии разработали гениальный план и успешно его реализовали. Немцев, боявшихся посылать группу Ленина в Россию ввиду большой вероятности ее ареста, убедили в том, что Керенский абсолютно подконтролен и не то что не тронет Ленина, но и всячески будет ему помогать. Союзные власти гарантировали Владимиру Ильичу то, что въездные документы в Россию он и его люди получат без всяких проблем.
Учитывая творившийся в Петрограде хаос, а также поддержку со стороны Керенского и огромные денежные средства, предоставленные союзниками и властями Германии, большевики с большой вероятностью должны были разогнать Временное правительство и Учредительное собрание. Шиффу и Варбургам, так же как Лондону и Парижу, это было необходимо для того, чтобы в России не осталось легитимной власти. И чтобы русские не могли, уже даже оказавшись победителями, претендовать ни на Босфор, ни на Константинополь, ни на контрибуцию. Только благодаря гарантиям безопасности для Ленина и его людей союзники смогли добиться от Берлина разрешения на пропуск Владимира Ильича в Россию.
«Отправлением в Россию Ленина наше правительство возложило на себя особую ответственность. С военной точки зрения его проезд через Германию имел свое оправдание. Россия должна была рухнуть в пропасть».
Из мемуаров генерала Людендорфа.
Болгарчук Лидия Андреевна, журналист: Ильич деятельно готовится к отъезду в Россию. Он неожиданно предъявляет немецкой стороне жесткие требования, касающиеся самого проезда. И это несмотря на то, что еще недавно немцы не хотели пускать Ильича, а он рвался в Россию и паниковал, боясь, что не сможет попасть на родину. Вот эти требования.
«Едут все эмигранты, без различия взглядов на войну. Вагон пользуется правом экстерриториальности. Никто не имеет права входить в вагон и выходить без разрешения Фридриха Платона. Никакого контроля паспортов и багажа».
Болгарчук Лидия Андреевна, журналист: Германский посланник в Швейцарии Рембер был возмущен этими требованиями. Но в Берлине на все соглашаются. Владимир Ильич Ленин едет в Россию. А вот список тех, с кем ехал Ленин:
1.Ульянов Владимир Ильич
2. Сулишвили Давид Сократович
3. Ульянова Надежда Константиновна
4. Арманд Инесса Федоровна
5. Сафаров Георгий Иванович
6. Сафарова-Мартошкина Валентина Сергеевна
7. Харитонов Моисей Матькович
8. Константинович Анна Евгеньевна
9. Усиевич Григорий Александрович
10. Кон Елена Феликсовна
11. Равич Лат Наумовна
12. Цхакая Михаил Григорьевич
13. Сковна Абрам Анчилович
14. Радомыльский (Зиновьев) Овсей Аронович
15. Радомыльская Злата Эвновна
16. Радек (Собельсон)
17. Рывкин Залман Бэрг Осенович
18. Слюсарева Надежда Михайловна
19. Гоберман Михаил Вульфович
20. Абрамович Майя Зеликов
Всего 31 человек».
Из работы Николая Старикова «Февраль 1917 года. Революция или спецоперация?»
Важно отметить, что в Россию немцы и союзники отправили по железной дороге через Германию далеко не один пломбированный вагон с революционерами. Всего было заброшено в нашу страну три поезда с русофобами всех мастей. Несколько сот человек. Вот список пассажиров другого поезда, отправленного немцами в Россию: 1. Аксельрод Тобия Лейзерович
2. Аптекман Иосиф Васильевич
3. Асиаринами Сосипатр Самсонович
4. Авдеев Иван Ананьевич
5. Бронштейн Семен Юльевич
6. Беленький Захарий Давидович
7. Багрова Валентина Леонидовна
8. Бронштейн Роза Абрамовна
9. Багуидзе Самуил Григорьевич
10. Войков Петр Лазаревич
11. Ванадзе Александр Семенович
12. Гишвалинер Петр Иосифович
13. Гогиашвили Поликарп Давыдович
14. Гохблит Матвей Иосифович
15. Геронимус Иосиф Борисович
16. Луначарский Анатолий Васильевич
Всего свыше 200 человек».
Энтони Саттон, «Уолл-стрит и большевистская революция».
Чумичева Татьяна Евгеньевна, корреспондент: Следует отметить, что почти все эти люди сыграют немалую роль в истории России и получат различные должности в революционном руководстве нашей страны. А значит, будут ответственны за страшный геноцид русского народа и русской культуры. Очевидно, что, забрасывая революционные террористические группы в Россию и снабжая их деньгами, Запад как бы устраивал конкурентную борьбу между ними – кто лучше выполнит обязательство, тот и получит власть и деньги. А в России всех их с распростертыми руками встречал Керенский, которого все они ехали свергать. Вот как встретили Ленина с сотоварищами, прибывшего в Германию через Стокгольм:
«На Финляндском вокзале 16 апреля 1917 года революционеров встретил почетный караул. Сразу по прибытии вождь мирового пролетариата произнес речь, заканчивая которую провозгласил: «Да здравствует социалистическая революция!» Т. е. призвал к насильственному свержению существующего строя. А что государственные органы? Как и обещали Ленину союзники, никто ничего не сделал».
Из работы Николая Старикова «Февраль 1917 года. Революция или спецоперация?»
Прибывшего в Петроград Троцкого также торжественно встречают. Тоже устраивают ему митинг на вокзале. Троцкий также призывает к социалистической революции, и его никто не трогает. Он спокойно въезжает в квартиру Серебровского, директора завода, принадлежавшего Нобелю. Но тут возникла проблема. Ленин и Троцкий – враги. Троцкий не может простить Ленину кражу газеты «Правда». И тут выходит из тени еще один посвященный лидер революции – Янкель Мовшович Свердлов. В русском варианте Яков Михайлович Свердлов. Его брат Беня Мовшович Свердлов, будучи американским банкиром, связанным с Якобом Шиффом еще в период революции 1905 года, занимался поставками оружия революционерам. Через него Яков Свердлов был продвинут в ЦК партии большевиков. Свердлов благодаря связи с Шиффом был человеком осведомленным и активно стал мирить и объединять Троцкого и Ленина. Но самым главным, что примирило большевистских вождей, были деньги, данные на революцию американскими банкирами. А в управлении деньгами революции товарищ Андрей, как звали Свердлова в партии, был важным человеком, поскольку был напрямую связан не с посредниками немцами, как Ленин, а с заказчиками, с Шиффом и компанией.
«Сама Германия в финансовой цепочке служила промежуточным звеном, получая деньги от сионистских кругов Америки и других стран через якобы Шиффа, по данным французской разведки, прошло не менее 12 млн долларов, через лорда Мильнера – 21 млн рублей. Сверхдоверие, оказанное Свердлову весной 1917 года, однозначно доказывает: в этих кругах товарища Андрея – Свердлова – уже знали».
Валерий Шамбаров, «Оккультные корни Октябрьской революции».
Ширяев Михаил Николаевич, аналитик: Итак, Ленин, Троцкий и еще сотни революционеров переброшены в Россию с огромными суммами денег, выданными американскими банкирами. В это же время союзники и Уолл-стрит по сговору с немцами перенесли боевые действия на Русский фронт. Цель Первой мировой войны, поставленная американскими закулисными кругами, фактически достигнута. Сразу по прибытии Ленина в Россию США, нарушая обещание, данное Германии, вступают в войну, для того чтобы участвовать в разделе плодов победы. Для окончательного осуществления планов людей, интересы которых представлял Якоб Шифф, осталось сделать немногое. Сделать это должны были Свердлов, Ленин и Троцкий.
"История русской революции" Троцкого - фундаментальный труд одного из основателей большевистского движения, который впервые был опубликован в 1930 году. В нем исследуется связь между Февральской и Октябрьской революцией. Все исследователи отмечают, что книга является политически окрашенной и имеет ярко выраженную антисталинистскую направленность. В России впервые издана только в 1997 году.
Работа над книгой
Над "Историей русской революции" Троцкий начал работать еще во время своей первой высылки в Стамбул. Он был выслан из СССР в 1929 году, еще через три года его официально лишили советского гражданства.
За границей ему пришлось скитаться по свету. Троцкий жил во Франции, затем в Норвегии. Скандинавская страна опасалась ухудшения отношений с СССР, поэтому всеми способами стремилась избавиться от нежелательного политического иммигранта. В Норвегии его заключили под домашний арест и грозили выдачей Советскому Союзу, фактически вынуждая уехать. В итоге в 1936 году он перебрался в Мексику. Там он жил у известной художницы и
Большую помощь в написании "Истории русской революции" Троцкому оказывали его секретари и помощники. Сам автор признавался, что без библиотечных и архивных изысканий, которые ему поставлял сын Лев Седов, он не написал бы ни одну из своих книг, а особенно "Историю русской революции". Троцкий опубликовал книгу в виде серии статей в американских журналах. В общей сложности получил за это 45 тысяч долларов.
Судьба книги
1 том "Истории русской революции" Троцкого посвящен эпизодам отечественной политической истории. В первую очередь Февральской революции. Во 2 томе "Истории русской революции" Троцкий рассказывает об Октябрьской революции.
Сам автор в предисловии к изданию отмечал, что ключевой вывод, который предстоит сделать из этого произведения, заключается в том, что революция 1905 года была лишь оболочкой, в которой скрывалось истинное ядро Октябрьской революции.
В настоящее время рукопись этой книги хранится в Америке, в Гуверовском институте. Она остается главным раритетом всего архива известного большевика.
В Советском Союзе "История русской революции" Льва Давидовича Троцкого, естественно, не издавалась. Российскому читателю она стала доступна только в 1997 году, когда отмечалось 80-летие революции в Петрограде.
Известный историк Юрий Емельянов так обосновывал запреты на чтение трудов Троцкого. Советское руководство якобы считало, что если вы читаете Троцкого, то заражаетесь его идеями и сами становитесь троцкистом. Такого действующая власть допустить не могла.
Критика "Истории русской революции"
Многие исследователи неоднозначно отнеслись к этой работе Троцкого. Например, экс-министр иностранных дел ознакомившись с этим двухтомным трудом, был сильно удивлен. Он отмечал, что сходится в этой книге с Троцким в общей оценке событий Февральской революции, а также в той роли, которую в этом сыграл умеренно-социалистический центр.
При этом он считал, что конфликт между Сталиным и Троцким в основном связан с завистью генералиссимуса к уму своего бывшего соратника по партии.
Еще один авторитетный исследователь, Солтан Дзасаров, называл эту книгу Троцкого, равно как и труд "Преданная революция", работой, заслуживающей особого внимания. По его мнению, это масштабное эпическое полотно, описывающее одно из величайших событий в мировой истории.
Особенности исследований Троцкого
Когда в 90-х появилось русское издание, оно было сопровождено предисловием профессора Николая Васецкого. В нем ученый отмечает, что основная ценность книги заключается в том, что она написана активным и непосредственным участником революционных событий, который знает все не по документам, а на своем личном опыте.
К тому же Васецкий отмечает, что автор сделал попытку стать в этой книге не просто публицистом и мемуаристом, но и глубоким исследователем, попытался дать объективную картину одного из величайших событий всего XX столетия. При этом в предисловии отмечалось, что в книге хватает передержек, а также замалчиваний отдельных исторических событий в пользу политической конъюнктуры.
На страницах "Истории русской революции" хорошо видно, как Троцкий ненавидит Сталина, не скрывая этого отношения к лидеру СССР. В то время он едва ли не больше всех мечтал о низвержении советского вождя.
Поэтому исследователям с большим сожалением приходится констатировать, что работа получилась слишком субъективной, многое, о чем пишет Троцкий, является полуправдой.
Сильное влияние оказывает теория Это теория, согласно которой развиваются революционные процессы в слаборазвитых и периферийных странах.
История революции
Анализ же истории Февральской и Октябрьской революции Троцкий использует, чтобы привести дополнительные аргументы в пользу своей теории неравномерного развития определенных отсталых стран. При этом Российскую империю в начале XX века он относит именно к отсталым государствам.
Интересны высказывания об этом труде Троцкого известного польско-английского биографа политика Исаака Дойчера. По его мнению, в этой работе автор умышленно принижает свою роль, выводя на первый план фигуру Владимира Ленина. Во многом, это делается для того, чтобы потом противопоставить ее с фигурой Сталина.
Отечественный исследователь Васецкий категорически не согласен с ним. Он, наоборот, считает, что роль Троцкого в описываемых событиях излишне преувеличена. Васецкий был уверен, что с помощью этой книги Троцкий, потерпевший сокрушительное поражение во внутрипартийной борьбе на рубеже 20-30-х годов, пытался переиграть заново свое прошлое.
Фундаментальный труд
Фундаментальным трудом называли эту книгу многие зарубежные троцкисты. Например, американец Дэвид Норт, который сожалел только о том, что не может прочитать ее на языке оригинала. С его оценкой согласны и многие биографы лидера большевистской партии - Георгий Чернявский, Юрий Фельштинский. Они считают ее самым весомым произведением автора по исторической проблематике. При этом книга не утратила своего историографического значения даже в начале XXI столетия, потому что до сих пор об оценке тех событий ведется множество споров. При этом они обвиняют самого Васецкого в тенденциозности, хоть и соглашаются с тем, что книга излишне политически окрашена.
Британо-американский ученый Перри Андерсон пишет о книге "История русской революции" как о ярком примере марксистского исторического анализа, а также о единстве воспроизведения прошлого, в котором мастерство историка сплетается с опытом политического лидера и организатора Троцкого.
Лучшая работа Троцкого
Именно так "Историю русской революции" оценивал российский биограф Льва Волкогонов. Он считал, что даже если бы изгнанник ничего больше не написал, его имя навсегда осталось бы в ряду значимых исторических писателей.
Интересно также мнение американского астрофизика Карла Сагана, который всегда привозил в СССР экземпляры именно этой книги, чтобы познакомить своих коллег с замалчиваемыми аспектами их истории. Важно, что популярность этого труда не угасает по сей день. В социалистической прессе регулярно выходят обзоры новых изданий. Ведь в нем автор максимально откровенно высказался о Февральской революции. Троцкий сформулировал многие проблемы, о которых десятки лет просто боялись говорить.
Реакция Сталина
В ответ на издание "Истории русской революции" Иосиф Сталин в 1931 году в журнале "Пролетарская революция" напечатал ответную статью. Она вышла под названием "О некоторых вопросах истории большевизма".
Многие исследователи рассматривают ее как ответ генералиссимуса на эту и другие книги Троцкого, появившиеся в тот период. Смысл своей статьи Сталин сводит к необходимости прекратить любую дискуссию по проблемам истории революции и партии. А в завершение призывает ни в коем случае не допускать литературной дискуссии с троцкистами.
Троцкий и Ленин
Троцкий и Ленин - история отношений между российскими политиками Лениным В. И. и Троцким Л. Д. . Политический путь Троцкого отличается значительными фракционными колебаниями, в результате которых политические платформы Ленина и Троцкого совпадали далеко не всегда. На II съезде РСДРП Троцкий поддержал платформу Ленина по вопросу ассимиляции евреев, и отказа от автономии еврейской партии Бунд внутри социал-демократии. Однако в период своей второй эмиграции Троцкий не поддержал ленинский курс на выделение из состава РСДРП большевистской фракции, в 1911-1912 году оба политика фактически обмениваются взаимной руганью. В период 1917-1921 Ленин и Троцкий приходят к выводу о совпадении своих взглядов на тот момент, и составляют блок, отношения в котором были, по выражению личного секретаря Сталина, Бажанова Б. Г. идеальными. В период революции и Гражданской войны Ленин и Троцкий фактически превращаются в первых лиц государства. Первые серьёзные разногласия происходят во время дискуссии о профсоюзах 1920-1921 годов. В конце 1922 года Ленин, по словам Троцкого, предлагает ему составить блок на почве борьбы с бюрократизмом, однако вскоре Ленин отходит от дел вследствие тяжёлой болезни, и в 1924 году умирает.
| Революция 1917 года в России |
|---|
| Общественные процессы |
| До февраля 1917 года:
Предпосылки революции Февраль - октябрь 1917 года:
|
| Учреждения и организации |
| Вооружённые формирования |
| События |
| Февраль - октябрь 1917 года:
После октября 1917 года:
|
| Персоналии |
| Родственные статьи |
Первая эмиграция (1902-1904)
Конфликты в редакции «Искры» между «стариками» (Г. В. Плехановым , П. Б. Аксельродом , В. И. Засулич) и «молодыми» (В. И. Лениным , Ю. О. Мартовым и А. Н. Потресовым) побудили Ленина предложить Троцкого в качестве седьмого члена редколлегии; однако, поддержанный всеми членами редколлегии, Троцкий был в ультимативной форме забаллотирован Плехановым .
Одним из основных тем для разногласий на II Съезде стал вопрос об автономии еврейской социалистической партии Бунд , настаивавшей на том, что она «должна стать единственным представителем еврейского пролетариата», входя при этом в состав РСДРП на правах автономной организации. Такая платформа подверглась критике Ленина за её «кастовость». Ленинская позиция «ассимиляции» евреев была поддержана Троцким и Мартовым. Отказ партии признать автономию Бунда привёл к тому, что его делегация покинула съезд, заявив о своём выходе из состава РСДРП.
Вместе с тем Троцкий отказывается поддержать курс Ленина на выделение большевиков из РСДРП в самостоятельную партию, построенную на началах централизации («демократический централизм» ) и обязательности выполнения нижестоящими приказов вышестоящих («партийная дисциплина» ). Подобные черты ленинской организации вызывают обвинения в «авторитаризме» и «сектантстве». Сам же Троцкий в 1904 году предсказывает будущее подобных ленинских принципов партстроительства: «Аппарат партии замещает партию, Центральный Комитет замещает аппарат и, наконец, диктатор замещает Центральный Комитет ». Уже в 1930-е годы, констатируя, что подобный прогноз сбылся, Троцкий, впрочем, замечает, что он «вовсе не отличается исторической глубиной», и что он всего лишь считал ленинский централизм чрезмерным, и потому в полемике довёл его до абсурда . Кроме того, в 1904 году Троцкий сравнивает Ленина с якобинским лидером Максимилианом Робеспьером, обращая внимание на его нетерпимость: «я знаю только две партии - плохих граждан и хороших граждан… Этот политический афоризм … начертан в сердце Максимильена Ленина».
В том же 1904 году Троцкий написал статью «Наши политические задачи» в порядке полемики с работой Ленина «Шаг вперёд, и два шага назад», обвиняющей меньшевиков в «оппортунизме». Троцкий в ответ обвиняет Ленина в псевдомарксистской демагогии и попытках насадить в РСДРП «казарменный режим»:
Для него [Ленина] марксизм не метод научного исследования, налагающий большие теоретические обязательства, нет, это… половая тряпка, когда нужно затереть свои следы, белый экран, когда нужно демонстрировать свое величие, складной аршин, когда нужно предъявить свою партийную совесть!..
…Диалектике нечего делать с тов. Лениным…Армия нашего генералиссимуса тает, и «дисциплина» грозит повернуться к нему не тем концом.
Конфликт Троцкого и Ленина 1911-1912
В 1911-1912 Троцкий и Ленин находились в состоянии острого конфликта. В 1912 году Ленин назвал Троцкого «Иудушкой » (по популярной легенде, Ленин также якобы назвал Троцкого « ») в свой статье с вызывающим названием «О краске стыда у Иудушки Троцкого» . В свою очередь, Троцкий заявил, что «круг Ленина, который хочет поставить себя над партией, скоро окажется за ее пределами», особое его недовольство вызывает раскол социал-демократов на большевистскую и меньшевистскую фракции. В своём письме к Чхеидзе в 1913 году Троцкий высказывает своё раздражение тем, что Ленин выпускает газету «Правда», название которой совпало с газетой самого Троцкого, которую тот с 1908 года выпускал в Вене и с помощью рабочих-добровольцев распространял в России, в первую очередь в Санкт-Петербурге:
|
Недовольство Троцкого вызывал как сам факт раскола социал-демократической партии на две фракции - большевиков и меньшевиков, - так и разработанный и применявшийся Лениным в партстроительстве принцип «демократического централизма» с его обязательным подчинением нижестоящих вышестоящим. Ещё в 1904 году Троцкий пророчески заявил, что «…во внутренней партийной политике эти методы Ленина приводят к тому что… Цека замещает партийную организацию и, наконец, диктатор заменяет собой Цека». Уже в 1930-е годы Троцкий констатировал, что его пророчество сбылось: «Ленин создал аппарат. Аппарат создал Сталина».
В свою очередь, Ленин упрекает Троцкого в беспринципности, и «тушинских перелётах» из одной социал-демократической фракции в другую («Троцкий был в 1903 году меньшевиком, отошёл от меньшевиков в 1904 году, вернулся к меньшевикам в 1905 году…в 1906 году опять отошёл…»). Термин «тушинский перелёт» отсылает к перебежчикам, которые неоднократно «перелетали» из Москвы в Тушинский лагерь Лжедмитрия II и обратно в Смутное время .
Как отмечает историк Дмитрий Волкогонов, вплоть до 1917 года Ленин считал Троцкого «прозападным социал-демократом», в июле 1916 года назвав его «каутскианцем» и «эклектиком». В письме Инессе Арманд 19 февраля 1917 года Ленин высказывается от Троцком так: «…приехал Троцкий [в Америку], и сей мерзавец сразу снюхался с правым крылом „Нового мира“ против левых цимервальдцев!! Так-то!! Вот так Троцкий!! Всегда равен себе = виляет, жульничает, позирует как левый, помогает правым, пока можно».
Сам Троцкий фактически объясняет свои фракционные колебания амбициозным желанием стоять «вне фракций». Суханов Н. Н. в своей работе «Записки о революции» упоминает о своей личной беседе с Троцким в середине 1917 года. Когда Суханов «пожаловался», что оказался в унизительном положении «меньшинства среди меньшинства», Троцкий в ответ заметил, что «не лучше ли в таком случае открыть собственную газету», то есть фактически создать собственную социал-демократическую фракцию.
Сталин презрительно комментирует эмигрантские идеологические распри выражением «Буря в стакане воды », заметив в письме большевику Бобровскому В. С. 24 января 1911 года, что «О заграничной „буре в стакане воды“, конечно, слышали: блоки - Ленина - Плеханова, с одной стороны, и Троцкого - Мартова - Богданова, с другой» . Сталин также неоднократно замечает «мы - практики», противопоставляя большевиков-эмигрантов, до революции фактически составлявших идеологический центр партии, и большевиков, находившихся непосредственно в России на нелегальной революционной работе.
Блок Ленин - Троцкий (1917-1920)
Посол Великобритании в Петрограде Дж. Бюкенен., Мемуары
Большевики составляли компактное меньшинство решительных людей, которые знали, чего они хотели и как этого достигнуть. Кроме того, на их стороне было превосходство ума, а с помощью своих германских покровителей они проявили организационный талант, которого у них сначала не предполагали. Как ни велико мое отвращение к их террористическим методам, и как ни оплакиваю я разрушение и нищету, в которую они ввергли свою страну, однако я охотно соглашаюсь с тем, что и Ленин и Троцкий - необыкновенные люди. Министры, в руки которых Россия отдала свою судьбу, оказались все слабыми и неспособными, а теперь, в силу какого-то жестокого поворота судьбы, единственные два действительно сильные человека, которых она создала в течение войны, были предназначены для того, чтобы довершить ее разорение.
Ораторские способности Троцкого обращают на себя внимание Ленина, и в июле фракция «межрайонцев» в полном составе присоединяется к большевикам; по выражению Луначарского (также бывшего «межрайонца»), Троцкий пришёл к большевизму «несколько неожиданно и сразу с блеском» . В числе других значимых деятелей «Межрайонки» к большевикам присоединяются также В. А. Антонов-Овсеенко , М. С. Урицкий , В. Володарский , А. А. Иоффе . Первое совещание между Лениным и Троцким, на котором обсуждалось возможное слияние, прошло уже 10 мая . Обе стороны приходят к выводу, что их программы действий, применительно к существовавшей тогда в России ситуации, полностью совпадают. Уже на этом совещании Ленин предлагает Троцкому вступить в ряды большевиков, однако он откладывает принятие решения, ожидая мнения своих соратников - «межрайонцев». Сам же Ленин, комментируя эти переговоры, замечает, что немедленно объединиться с Троцким им обоим мешают «амбиции, амбиции, амбиции». В свою очередь, Троцкий на конференции межрайонцев в мае 1917 года заявил, что «Я называться большевиком не могу… Признания большевизма требовать от нас нельзя».
Троцкий, Ленин и Каменев на партийном съезде 1919 года
Белогвардейская карикатура «Ленин и Троцкий - врачи больной России»
Полемика достигает апогея на X съезде РКП(б) в марте 1921 года. Открывая Съезд своим Политическим докладом, Ленин с явным раздражением отметил раскол партии на ряд «платформ», назвав его «недопустимой роскошью». Троцкий предпочитает не спорить с Лениным, и напоминает Съезду, что он ещё годом ранее предлагал замену продразвёрстки продналогом, но тогда партия его не послушала. В свою очередь, Ленин в своей речи от 14 марта 1921 года называет эти доводы «спорами о том, кто первый сказал „э“».
Троцкий же в ответ фактически обвинил Ленина в «двурушничестве»: «Нельзя одному заводить рабочую демократию, а когда она приводит к осложнениям - говорить другому по телефону: „Теперь давайте палку - это ваша специальность“. Это - двурушничество! (Аплодисменты )… Вот мое мнение: когда ЦК, - и пусть будущий ЦК намотает себе это на ус, - когда ЦК находит необходимым свою политику ломать в течение года… он не должен делать это так, чтобы его собственные ошибки вымещались на спине тех работников, которые были только исполнителями воли самого Центрального Комитета. (Голоса: „Правильно!“ Аплодисменты )»
В то же время, на X съезде РКП(б), лидер противостоящей и Троцкому, и Ленину «рабочей оппозиции » Шляпников А. Г. крайне скептически отозвался о возникших между двумя политиками разногласиях, заявив, что «Ленин и Троцкий опять соединятся, …. а потом займутся нами». Оба лидера 9 марта 1921 года прокомментировали эти выступления; Троцкий выразил готовность «соединиться» с Лениным в порядке «партийной дисциплины», заявив, что «конечно, мы соединимся, потому что мы - люди партии». Фактически такое же заявление делает и Ленин: «Конечно, мы с тов. Троцким расходились; и, когда в ЦК образуются более или менее равные группы, партия рассудит и рассудит так, что мы объединимся согласно воле и указаниям партии».
Подобные заявления ничуть не помешали Ленину и Троцкому опять углубиться в споры уже через несколько дней, 14 марта. Троцкий «особенно вежливо» назвал Ленина «архиосторожным», и упрекнул его в «путанице». Сам же Ленин в своей речи о профсоюзах от 14 марта назвал Троцкого своим «неосторожным другом», а саму «дискуссии о профсоюзах» - «…бывают крайности с обеих сторон и что гораздо чудовищнее, - были некоторые крайности некоторых милейших товарищей».
По мнению секретаря Сталина Бажанова Б. Г. , с целью уменьшить влияние Троцкого Ленин в 1920 году назначил его на заведомо провальный пост наркомпути, и возвысил группу яростных соперников Троцкого, Зиновьева (с марта 1919 года - глава Коминтерна), Каменева (помощник Ленина по Совнаркому и Совету Труда и Обороны), и Сталина (с апреля 1922 - Генеральный секретарь ЦК).
После окончания гражданской войны, когда транспорт был совершенно разрушен…Ленин назначил Троцкого Народным комиссаром Путей сообщения (не без скверной задней мысли - чтобы поставить Троцкого в глупое положение). По вступлении в должность Троцкий написал патетический приказ: «Товарищи железнодорожники! Страна и революция гибнут от развала транспорта. Умрем на нашем железнодорожном посту, но пустим поезда!» В приказе было больше восклицательных знаков, чем иному делопроизводителю судьба отпускает на всю жизнь. Товарищи железнодорожники предпочли на железнодорожном посту не умирать, а как-нибудь жить, а для этого нужно было сажать картошку и мешочничать. Железнодорожники мешочничали, поезда не ходили, и Ленин, достигший своей цели, прекратил конфуз, сняв Троцкого с поста Наркомпути.
Коммунистические методы управления страной … были подвергнуты ожесточенным спорам в партийной верхушке во время знаменитой дискуссии о профсоюзах…Только через несколько лет, уже будучи секретарем Политбюро, разбираясь в старых архивных материалах Политбюро, я понял, что дискуссия была надуманной. По существу это была борьба Ленина за большинство в Центральном Комитете партии - Ленин опасался в этот момент чрезмерного влияния Троцкого, старался его ослабить и несколько отдалить от власти. Вопрос о профсоюзах, довольно второстепенный, был раздут искусственно. Троцкий почувствовал деланность всей этой ленинской махинации, и почти на два года отношения между ним и Лениным сильно охладились.
«Дискуссия о профсоюзах» завершается на X съезде РКП(б) полным поражением Троцкого: под давлением Ленина из ЦК выводится ряд сторонников Троцкого; в результате его позиции при голосовании по ключевым вопросам заметно ослабевают. Так, члены Политбюро Н. Н. Крестинский , Л. П. Серебряков , и Е. А. Преображенский были изгнаны из Секретариата ЦК (причём первые двое вообще из ЦК), также из ЦК был выведен Смирнов И. На их место приходят Зиновьев, Молотов, Ворошилов, Орджоникидзе и Ярославский. В результате, если в декабре 1920 года Троцкий имел в ЦК 8 голосов против 7, в марте 1921 он уже оказывается в меньшинстве, усиливаются позиции Сталина, проведшего в ЦК ряд своих сторонников (в первую очередь - Молотова и Ворошилова).
Предполагаемое возобновление блока Ленин - Троцкий (1922)
В течение 1922 года политические платформы Ленина и Троцкого постепенно вновь начали сближаться на почве одинаковых взглядов по вопросам монополии внешней торговли, вопросу об устройстве СССР (борьба Сталина с «национал-уклонизмом», ленинский план союзных республик в противовес сталинскому плану «автономизации», грузинское дело), однако, в первую очередь - по вопросу борьбы с бюрократизмом. Как впоследствии утверждал сам Троцкий в своей автобиографической работе «Моя жизнь», в конце 1922 года Ленин предложил ему составить блок на почве борьбы с бюрократизмом.
Не будет преувеличением сказать, что и в 1917 году в массах Троцкий был известнее и популярнее Ленина. Но то, что было незаметно для зрителя извне, было очевидно всякому более-менее крупному партийцу: как только Троцкий... уходил в глубь большевицкой [так в тексте] партии, он неизменно в ее теле оказывался “чужероден”. С 1917 года по 1920 мне часто приходилось встречаться и с Троцким и с его противниками и могу засвидетельствовать, что крайняя неприязненность к нему Зиновьева, Крестинского, Сталина, Стучки, Дзержинского, Стасовой, Крыленко и многих других проверенных ленинцев существовала всегда и редко чем-нибудь прикрывалась. Все эти люди только “терпели” Троцкого потому, что он был нужен большевицкой революции, и потому, что Ильич заключил с ним некое “джентльменское соглашение”.... рука Ленина, поддерживающая Троцкого под спину, всегда была ощутима, и без этой руки падение Троцкого могло быть ежедневным.
...Троцкий...занимал всегда более выгодную его натуре межеумочную позицию...не идя ни под Ленина, ни под Мартова, ни тем более под Плеханова с Потресовым....Чтобы быть объективным, надо сказать, что Троцкий интеллектуально был выше ленинцев на голову... умственное и культурное превосходство, эта бывалость и просвещенность, при невероятно эгоцентрическом характере и надменности Троцкого, при его жажде “наполеонства”, сквозившей во всем, в манере, речи, полемике, вызывали естественное озлобление у головки ленинцев. А у некоторых, как у Зиновьева и у Сталина, это чувство переходило в буквальную ненависть... Стать “нечужеродным”, “своим” мешали болезненное честолюбие, сознание, что если он и не Ленин, то почти Ленин. А я думаю, что наедине Троцкий ценил себя куда выше Ленина!
С началом борьбы за власть внутри ВКП(б) в 20-е годы прошлые ссоры Троцкого с Лениным превращаются в компромат, начиная с «литературной дискуссии» 1924 года. Комментируя впоследствии вышеупомянутое письмо Троцкого Чхеидзе, Сталин отмечает: «какой язычок!».
По свидетельству современника событий Либермана С. И.,
У него [Троцкого] было особое положение. Недавно еще противник большевизма, он заставил уважать себя и считаться с каждым своим словом, но оставался все же чуждым элементом на этом собрании старых большевиков. Другие народные комиссары, вероятно, ощущали, что ему можно простить старые грехи за нынешние заслуги, но окончательно забыть его прошлое они никогда не могли.
Ленин, со своей стороны, уважал и подчеркивал не только военные, но, главным образом, организационные таланты Троцкого. Видно было, однако, что это вызывало подчас среди сотрудников Ленина некоторое недовольство и ревность. Ленин, вероятно, ценил революционный темперамент Троцкого и помнил его роль в подготовке и осуществлении захвата власти в октябре 1917 года; кроме того, всем было отлично известно, что Троцкий фактически создал Красную Армию и, благодаря своей неутомимой энергии и пламенному темпераменту, обеспечил ее победу над белым движением.
…когда Ленин умирал, казалось несомненным, что либо Троцкий один займет пост вождя, либо разделит его с кем-либо из ближайших соратников Ленина.
Однако большинство партийных вождей решили всё же не связываться со своевольным и взрывоопасным Троцким, предпочтя правлению «красного Бонопарта» создание «тройки» Зиновьев-Каменев-Сталин. По выражению Ломова (Оппокова), «Революция вошла в свою колею, и теперь нам нужны не гении, а хорошие, скромные вожди, которые будут двигать наш паровоз дальше по тем же рельсам. А с Львом Давидовичем никогда не знаешь, куда он заведет».
В то же время историк Дмитрий Волкогонов подчёркивает, что в документах, написанным Троцким после 1917 года невозможно найти ни одного упоминания Ленина в негативном тоне; оскорбительные выражения в адрес Ленина, вроде «узурпатор» или «эксплуататор всякой отсталости рабочего класса» с началом революции из лексики Троцкого полностью исчезают, сменившись восхвалением ленинской «гениальности». 22 января 1924 года Троцкий пишет для «Правды» заметку «Нет Ленина» (опубликована 24 января), в которой, в частности, написал: «… Дыхательный центр мозга - отказался служить - потушил центр гениальной мысли. И вот нет Ильича. Партия осиротела. Осиротел рабочий класс. Именно это чувство порождается прежде всего вестью о смерти учителя, вождя. Как пойдем вперед, найдем ли дорогу, не собьемся ли? Ибо Ленина, товарищи, с нами больше нет».
Все работы, написанные Троцким уже после изгнания из СССР, наполнены бесконечными славословиями в адрес Ленина, которого, в частности, он называет «своим учителем». Вместе с тем Троцкий был против бальзамирования тела Ленина, заявив, что это «не имеет ничего общего с наукой марксизма». К этой точке зрения в январе 1924 года присоединились также Бухарин, отметивший, что данный шаг не имеет ничего общего с мировоззрением самого Ленина, и Каменев, назвавший поклонение мумии Ленина в Мавзолее «самым настоящим поповством».
| Хронология революции 1917 года в России | ||
|---|---|---|
| До: Борьба вокруг «Апрельских тезисов» Ленина см. также Политические партии России в 1917 году , Демократизация армии в России (1917) , Всероссийское совещание Советов |
 Лев Троцкий в 1917 году см. также Троцкий и Ленин |
После: Июньское наступление , Конфликт из-за дачи Дурново |
В культуре
Возникший в 1917 году блок Ленин - Троцкий, отразился и, как указывает исследователь Михаил Мельниченко, в существовавших тогда политических анекдотах , изображавших обоих лидеров как некое «политическое единство», хотя зачастую они и противопоставлялись друг другу «по этнической линии» («Российскую республику назвали РСФСР, чтобы название одинаково читали Ленин (слева направо) и Троцкий (справа налево)», или также: «Ленин Троцкому сказал: я муки сейчас достал. Мне кулич, тебе маца. Ламца-дрица-гоп-ца-ца»).
По крайней мере до 1925 года в анекдотах о Ленине он, как правило, изображается спутником Троцкого. Последний анекдот, зафиксировавший «Ленина и Троцкого», как единое целое, относится, по данным Михаила Мельниченко, к 1935 году. После этого Троцкий постепенно превращается в «основного оппонента [Ленина], комическое олицетворение мирового зла, политической и нравственной беспринципности».
Юмористически изобразил блок Ленин-Троцкий в 1921 году российский сатирик Аверченко А. Т.; в своём фельетоне «Короли у себя дома» он создал картину домашнего быта ссорящейся супружеской пары. Для создания большего комического эффекта реально существовавшие отношения подчинённости между Предсовнаркома (премьер-министром) Лениным и наркомвоенмором (одним из министров) Троцким были перевёрнуты вверх ногами; ведущим началом автор изобразил именно Троцкого.
Троцкий вскакивает, нервно ходит по палате, потом останавливается. Сердито:
Кременчуг взят. На Киев идут. Понимаешь?
Что ты говоришь! А как же наши доблестные красные полки, авангард мировой революции?..
Доблестные? Да моя бы воля, так я бы эту сволочь…
Левушка… Что за слово…
Э, не до слов теперь, матушка. Кстати: ты транспорт-то со снарядами послала в Курск?
Откуда же я их возьму, когда тот завод не работает, этот бастует… Рожу я тебе их, что ли? Ты вот о чем подумай!
