Антропология (или антропологическая наука) в широком понимании представляет собой область знания, предметом исследования которой является человек. Для настоящего времени характерно неоднозначное понимание содержания антропологии: 1) как общей науки о человеке, объединяющей в себе знания разнообразных естественно-научных и гуманитарных дисциплин; 2) как науки, исследующей биологическое разнообразие человека. Собственно биологическая антропология занимается исследованием исторических и географических аспектов изменчивости биологических свойств человека (антропологических признаков).

Предметом изучения биологической (или физической) антропологии является многообразие биологических признаков человека во времени и пространстве. Задача биологической антропологии – выявление и научное описание изменчивости (полиморфизма) ряда биологических признаков человека и систем этих (антропологических) признаков, а также выявление причин, обусловливающих это многообразие.

Уровни изучения биологической антропологии соответствуют практически всем уровням организации человека.

Физическая антропология имеет несколько основных разделов – направлений исследования биологии человека. С большой долей условности можно говорить о существовании антропологии исторической (исследует историю и праисторию многообразия человека) и антропологии географической (исследует географическую вариабельность человека).

В качестве самостоятельной научной дисциплины физическая антропология оформилась во второй половине XIX в. Практически одновременно в странах Западной Европы и в России были учреждены первые научные антропологические общества и стали издаваться первые специальные антропологические работы. Среди основоположников научной антропологии – выдающиеся ученые своего времени: П. Брок, П. Топинар, К. Бэр, А. Богданов, Д. Анучин и др.

К периоду становления физической антропологии относится разработка общих и частных антропологических методик, формируются специфическая терминология и сами принципы исследований, происходят накопление и систематизация материалов, касающихся вопросов происхождения, этнической истории, расового многообразия человека как биологического вида.

Российская антропологическая наука уже к началу XX в. представляла собой самостоятельную дисциплину и имела своим основанием непрерывную научную традицию комплексного подхода к исследованию человека.

2. Антропология в России

Антропология в России стала биологической наукой о строении человеческого тела, о многообразии его форм.

Официальным годом «рождения» антропологии в России считается 1864 г, когда по инициативе первого российского антрополога А. Богданова (1834–1896) был организован Антропологический отдел Общества любителей естествознания (переименованного впоследствии в Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии – ОЛЕАЭ). Истоки антропологических исследований в России связаны с именами В. Татищева, Г. Миллера и других участников и руководителей разнообразных экспедиций (в Сибирь, на север, Аляску и др.), накапливающих антропологические характеристики различных народов Российской империи на протяжении XVIII–XIX вв.

Один из крупнейших естествоиспытателей XIX в., основатель современной эмбриологии, выдающийся географ и путешественник, К. Бэр (1792–1876) известен и как один из крупнейших антропологов своего времени, как организатор антропологических и этнографических исследований в России. В его работе «О происхождении и распространении человеческих племен» (1822) развивается взгляд о происхождении человечества из общего «корня», о том, что различия между человеческими расами выработались после их расселения из общего центра, под влиянием различных природных условий в зонах их обитания.

Огромное значение имеют работы Н. Миклухо-Маклая (1846–1888). Будучи зоологом по специальности, он прославил русскую науку не столько работами в этой области, сколько своими исследованиями по этнографии и антропологии народов Новой Гвинеи и других областей южной части Тихого океана.

Развитие русской антропологии в 60-е-70-е гг. XIX в. называют «богдановским периодом». Профессор Московского университета А. Богданов был инициатором и организатором Общества любителей естествознания.

Важнейшей задачей Общества было содействие развитию естествознания и распространению естественно-исторических знаний. В программу работ Антропологического отдела были включены антропологические, этнографические и археологические исследования, что отражало взгляды того времени на антропологию как комплексную науку о физическом типе человека и его культуре.

Большой вклад в развитие российской антропологии внес Д. Анучин.

Первая крупная работа Д. Анучина (1874) была посвящена антропоморфным обезьянам и представляла собой весьма ценную сводку по сравнительной анатомии высших обезьян. Характерной особенностью всей деятельности Д. Анучина было стремление популяризировать науку, сохраняя при этом всю точность и строгость научных исследований. Начало «советского периода» российской антропологии также связано с деятельностью Д. Анучина.

3. Цели и задачи курса дисциплины «Антропология»

Общая цель антропологии может быть сформулирована как изучение происхождения и исторического бытия человека.

Антропологические познания, безусловно, необходимы студентам психолого-педагогических, медико-социальных специальностей и всем специалистам, работающим в области человековедения. Они позволяют углубить знания о биологической сущности человека и в то же время подчеркивают его особенности, выделяющие человека из системы животного мира, – прежде всего его духовность, психическую деятельность, социальные качества, культурологические аспекты его бытия и др.

Задача дисциплины – проследить процесс взаимодействия биологических закономерностей развития и социальных закономерностей в истории человека, оценить степень влияния природных и социальных факторов; изучить полиморфизм человеческих типов, обусловленный полом, возрастом, телосложением (конституцией), экологическими условиями обитания и т. д.; проследить закономерности и механизмы взаимодействия человека с его социальным и природным окружением в условиях конкретной культурной системы.

По завершении курса студенты должны освоить основные понятия антропологии, уяснить ее место в системе наук и практики; изучить антропогенез, его природно-социальную природу, взаимосвязь и противоречия природных и социальных факторов в процессе эволюции человека; знать основы конституциональной и возрастной антропологии и их роль в социальной и социально-медицинской работе; усвоить понятия расогенеза, этногенеза и знать генетические проблемы современных популяций человека; знать основные потребности, интересы и ценности человека, его психофизические возможности и связь с социальной активностью, должны быть освоены система «человек – личность – индивидуальность» в ее социальном развитии, а также возможные девиации, основные понятия девиантного развития, его социальные и природные факторы, антропологические основы социальной и социально-медицинской работы.

4. Физическая антропология

Антропология физическая – это биологическая наука о строении человеческого тела, о многообразии его форм.

Многообразие человека во времени и пространстве складывается из проявлений большого числа самых разных черт и признаков. Антропологический признак – это любая особенность, имеющая конкретное состояние (вариант), по которому обнаруживается сходство или различие между индивидами.

Специальные разделы антропологии посвящены исследованию генетических, молекулярных, физиологических систем признаков, исследуется морфология на уровне органов и их систем, на уровне индивида. Изменчивость этих характеристик исследуется на надындивидуальном – популяционном уровне.

Задачи физической антропологии – научное описание биологического разнообразия современного человека и интерпретация причин этого разнообразия.

Методы исследования:

а) морфологические;

б) генетические (в особенности популяционной генетики);

в) демографические (связь демографии с популяционной генетикой);

г) физиологические и морфофизиологические (экология и адаптация человека);

д) психологические и нейропсихологические (антропология и проблема возникновения речи и мышления; расовая психология);

е) этнологические (приматология и возникновение человеческого общества и семьи);

ж) математические (биологическая статистика и ее роль для всех разделов антропологии).

Антропология исследует исторические и географические аспекты изменчивости биологических свойств человека (антропологические признаки). По своему содержанию она относится скорее к кругу исторических дисциплин, а в методологическом отношении – однозначно к сфере биологии.

Также исторически сложилось разделение физической антропологии на три относительно самостоятельные области исследования:

антропогенез (от греч. anthropos – человек, genesis – развитие) – область, включающая в себя широкий спектр вопросов, связанных с биологическими аспектами происхождения человека. Это морфология человека, рассматриваемая во времени, измеряемом геологическим масштабом;

расоведение и этническая антропология, изучающие сходство и различия между объединениями человеческих популяций разного порядка. По сути, это та же морфология, но рассматриваемая в масштабе исторического времени и в пространстве, т. е. на всей поверхности земного шара, населенной человеком;

собственно морфология, изучающая вариации строения отдельных органов человека и их систем, возрастную изменчивость организма человека, его физическое развитие и конституцию.

5. Популяция и ее виды

Под популяцией (дословно – население) понимается изолированная совокупность особей одного вида, характеризующихся общностью происхождения, местообитания и образующих целостную генетическую систему.

Согласно более развернутой трактовке популяция – это минимальная и в то же время достаточно многочисленная самовоспроизводящаяся группа одного вида, населяющая определенное пространство на протяжении эволюционно длительного периода времени. Эта группа формирует самостоятельную генетическую систему и собственное экологическое гиперпространство. Наконец, эта группа на протяжении большого числа поколений оказывается изолированной от других аналогичных групп особей (индивидов).

Основные критерии популяции – это:

Единство местообитания или географическое расположение (ареал);

Единство происхождения группы;

Относительная изолированность этой группы от других аналогичных групп (наличие межпопуляционных барьеров);

Свободное скрещивание внутри группы и соблюдение принципа панмиксии, т. е. равновероятность встречи всех существующих генотипов в пределах ареала (отсутствие значительных внутрипопуляци-онных барьеров).

Возможность поддержания в течение ряда поколений такой численности, которая является достаточной для самовоспроизведения группы.

Все перечисленные биологические определения оказываются одинаково справедливыми и в отношении человека. Но поскольку антропология имеет двоякую направленность – биологическую и историческую, из представленных формулировок можно вывести два важных следствия:

Следствие биологическое: индивиды, входящие в состав популяции должны характеризоваться несколько большим сходством между собой, чем с индивидами, относящимися к другим аналогичным группам. Степень этого сходства определяется единством происхождения и занимаемой территории, относительной изоляцией популяции и временем этой изоляции;

Следствие историческое: популяция человека – особая категория популяций, имеющая свои особенности. Ведь это общность именно людей, и популяционная история представляет собой не что иное как «судьбу» отдельного человеческого сообщества, имеющего свои традиции, социальную организацию и культурную специфику. Подавляющее большинство популяций имеет уникальную, довольно сложную и до сих пор не разработанную иерархическую структуру, подразделяясь на ряд естественных более мелких единиц и в то же время входя в более крупные популяционные системы (в том числе этнотерриториальные общности, расовые группы и т. п.).

6. Антропогенез: основные теории

Антропогенез (от греч. anthropos – человек, genesis – развитие) – процесс развития современного человека, палеонтология человека; наука, изучающая происхождение человека, процесс его развития.

Комплекс подходов к изучению прошлого человечества включает:

1) биологические науки:

Биология человека – морфология, физиология, церебрология, палеонтология человека;

Приматология – палеонтология приматов;

Палеонтология – палеонтология позвоночных, палинология;

Общая биология – эмбриология, генетика, молекулярная биология, сравнительная анатомия.

2) физические науки:

Геология – геоморфология, геофизика, стратиграфия, геохронология;

Тафономия (наука о захоронении ископаемых остатков);

Методы датирования – распад радиоактивных элементов, радиоуглеродный, термолюминесцентный, косвенные методы датирования;

3) социальные науки:

Археология – археология палеолита, археология позднейших времен;

Этноархеология, сравнительная этнология;

Психология.

Количество теорий о происхождении человека огромно, однако основными являются две – теории эволюционизма (возникшая на основе теории Дарвина и Уоллеса) и креационизма (возникшая на основе Библии).

Вот уже около полутора столетия не стихают дискуссии между сторонниками этих двух различных теорий в биологии и естествознании.

Согласно эволюционной теории человек произошел от обезьяны. Место человека в отряде современных приматов таково:

1) подотряд полуобезьян: секции лемуроморфных, лориморфных, тарсииморфных;

2) подотряд антропоидов:

а) секция широконосых обезьян: семейство игрункообразных и капуцинообразных;

б) секция узконосых обезьян:

Надсемейство церкопитекоидов, семейство мартышкообразных (низшие узконосые): подсемейство мартышковых и тонкотелых;

Надсемейство гоминоидов (высшие узконосые):

Семейство гиббонообразных (гиббоны, сиаманги);

Семейство понгид. Орангутан. Африканские понгиды (горилла и шимпанзе) как самые близкие родственники человека;

Семейство гоминид. Человек – его единственный современный представитель.

7. Основные этапы эволюции человека: Часть 1

В настоящее время выделяют следующие основные этапы эволюции человека: дриопитек – рамапитек – австралопитек – человек умелый – человек прямоходящий – неандертальский человек (палеоантроп) – неоантроп (это уже человек современного типа, homo sapiens).

Дриопитеки появились 17–18 млн лет назад и вымерли около 8 млн лет назад, обитали в тропических лесах. Это ранние человекообразные обезьяны, которые, вероятно, появились в Африке и пришли в Европу во время пересыхания доисторического моря Тетис. Группы этих обезьян лазили по деревьям и питались их плодами, поскольку их коренные зубы, покрытые тонким слоем эмали, не были пригодны для пережевывания грубой пищи. Возможно, дальним предком человека был рамапитек (рама – герой индийского эпоса). Предполагается, что рамапитеки появились 14 млн лет назад и вымерли около 9 млн лет назад. О их существовании стало известно по найденным в Сиваликских горах в Индии фрагментам челюсти. Были ли эти существа прямоходящими, установить пока невозможно.

Австралопитеки, населявшие Африку 1,5–5,5 млн лет назад, были связующим звеном между животным миром и первыми людьми. Австралопитеки не имели таких естественных органов защиты, как мощные челюсти, клыки и острые когти, и уступали в физической силе крупным животным. Использование природных предметов в качестве орудий для защиты и нападения, позволило австралопитекам защищать себя от врагов.

В 60–70 гг. XX в. в Африке же были обнаружены останки существ, объем полости черепа которых составлял 650 см 3 (значительно меньше, чем у человека). В непосредственной близости от места находки были обнаружены самые примитивные орудия труда из гальки. Ученые предположили, что это существо может быть отнесено к роду Homo, и дали ему название Homo habilis – человек умелый, подчеркивающее его умение изготавливать примитивные орудия труда. Судя по найденным останкам, датирующимся 2–1,5 млн лет назад, человек умелый существовал более полумиллиона лет, медленно эволюционировал, пока не приобрел значительное сходство с человеком прямоходящим.

Одной из самых замечательных была находка первого питекантропа, или человека прямоходящего (Homo erektus), обнаруженного голландским ученым Э. Дюбуа в 1881 г. Человек прямоходящий существовал приблизительно от 1,6 млн до 200 тыс. лет назад.

Древнейшие люди обладают сходными признаками: массивная со скошенным подбородком челюсть сильно выступает вперед, на низком покатом лбу имеется надглазничный валик, высота черепа по сравнению с черепом современного человека мала, но объем мозга варьирует в пределах 800-1400 см 3 . Наряду с добыванием растительной пищи питекантропы занимались охотой, о чем свидетельствуют находки в местах их жизни костей мелких грызунов, оленей, медведей, диких лошадей, буйволов.

8. Основные этапы эволюции человекА: Часть 2

Древнейших людей сменили древние люди – неандертальцы (по месту их первой находки в долине р. Неандр, Германия).

Неандертальцы жили в ледниковую эпоху от 200 до 30 тыс. лет назад. Широкое распространение древних людей не только в областях с теплым благоприятным климатом, но и в суровых условиях подвергшейся обледенению Европы свидетельствует об их значительном по сравнению с древнейшими людьми прогрессе: древние люди умели не только поддерживать, но и добывать огонь, уже владели речью, объем их мозга равен объему мозга современного человека, о развитости мышления свидетельствуют орудия их труда, которые по форме были довольно разнообразными и служили для самых различных целей – охоты на животных, разделывания туш, строительства жилища.

Выявлено возникновение элементарных социальных взаимоотношений у неандертальцев: забота о раненых или больных. У неандертальцев впервые встречаются захоронения.

Коллективные действия уже в первобытном стаде древних людей играли решающую роль. В борьбе за существование побеждали те группы, которые успешно охотились и лучше обеспечивали себя пищей, заботились друг о друге, достигали меньшей смертности детей и взрослых, лучше преодолевали тяжелые условия существования. Умение изготовлять орудия труда, членораздельная речь, способность к обучению – эти качества оказались полезными и для коллектива в целом. Естественный отбор обеспечивал дальнейшее прогрессивное развитие многих признаков. В результате совершенствовалась биологическая организация древних людей. Но влияние социальных факторов на развитие неандертальцев становилось все сильнее.

Возникновение людей современного физического типа (Homo sapiens), сменивших древних людей, произошло относительно недавно, около 50 тыс. лет назад.

Ископаемые люди современного типа обладали всем комплексом основных физических особенностей, которые имеются и у наших современников.

9. Эволюция и второй закон термодинамики

Важный и до сих пор не решенный вопрос в науке – это согласование эволюции и второго закона термодинамики. Можно ли теорию универсальной эволюции от неживой материи к самозарождению живого и далее через постепенное развитие простейших одноклеточных организмов в сложные многоклеточные и, в конечном счете, в человека, в котором имеется не только биологическая, но и духовная жизнь, согласовать со вторым законом термодинамики, который носит настолько всеобщий характер, что его называют законом роста энтропии (беспорядка), действующим во всех закрытых системах, включая всю Вселенную?

Пока разрешить эту фундаментальную проблему никому не удалось. Существование одновременно универсальной эволюции и закона роста энтропии как всеобщих законов материальной Вселенной (как закрытой системы) невозможно, так как они несовместимы.

На первый взгляд, можно и естественно предположить, что макроэволюция может иметь место локально и временно (на Земле). Ряд нынешних эволюционистов считает, что конфликт между эволюцией и энтропией снимается тем, что Земля – открытая система и поступающей от Солнца энергии вполне достаточно для того, чтобы стимулировать универсальную эволюцию на протяжении огромного геологического времени. Но такое предположение игнорирует то очевидное обстоятельство, что приток тепловой энергии в открытую систему прямо приводит к росту энтропии (а следовательно, и к уменьшению функциональной информации) в этой системе. И чтобы воспрепятствовать огромному росту энтропии вследствие притока большого количества тепловой солнечной энергии в земную биосферу, избыток которой может только разрушать, а не строить организованные системы, требуется введение дополнительных гипотез, например о таком биохимическом информационном коде, предопределяющем ход гипотетической макроэволюции земной биосферы, и о таком глобальном сложнейшем конверсионном механизме превращения приходящей энергии в работу по самовозникновению простейших воспроизводящихся клеток и дальнейшему движению от таких клеток к сложным органическим организмам, которые пока неизвестны науке.

10. Предпосылки эволюционизма и креационизма

Среди исходных предпосылок доктрины эволюционизма имеются следующие:

1) гипотеза об универсальной эволюции, или макроэволюции (от неживой материи к живой). – Ничем не подтверждено;

2) самозарождение живого в неживом. – Ничем не подтверждено;

3) такое самозарождение произошло только однажды. – Ничем не подтверждено;

4) одноклеточные организмы постепенно развились в многоклеточные организмы. – Ничем не подтверждено;

5) должно быть много переходных форм в макро-эволюционной схеме (от рыб к амфибиям, от амфибий к пресмыкающимся, от пресмыкающихся к птицам, от пресмыкающихся к млекопитающим);

6) сходство живых существ является следствием «общего закона эволюции»;

7) объяснимые с точки зрения биологии эволюционные факторы рассматриваются как достаточные для объяснения развития от простейших форм к высокоразвитым (макроэволюция);

8) геологические процессы интерпретируются в рамках очень длительных временных периодов (геологический эволюционный униформизм). – Весьма спорно;

9) процесс отложения ископаемых останков живых организмов происходит в рамках постепенного наслоения рядов ископаемых.

Соответствующие контрпредпосылки доктрины креационизма тоже основаны на вере, но имеют самосогласованное и не противоречащее фактам объяснение:

1) вся Вселенная, Земля, живой мир и человек сотворены Богом в порядке, описанном в Библии (Быт.,1). Это положение входит в основные посылки библейского теизма;

2) Бог сотворил по разумному плану и одноклеточные, и многоклеточные организмы и вообще все виды организмов флоры и фауны, а также венец творения – человека;

3) сотворение живых существ произошло однажды, поскольку они далее могут воспроизводить сами себя;

4) объяснимые с точки зрения биологии эволюционные факторы (естественный отбор, спонтанные мутации) изменяют только имеющиеся основные типы (микроэволюция), но не могут нарушить их границ;

5) сходство живых существ объясняется единым планом Творца;

6) геологические процессы интерпретируются в рамках кратких временных периодов (теория катастроф);

7) процесс отложения ископаемых останков живых организмов происходит в рамках катастрофической модели происхождения.

Принципиальное различие доктрин креационизма и эволюционизма заключается в различии мировоззренческих посылок: что лежит в основе жизни – разумный план или слепой случай? Эти разные исходные посылки обеих доктрин в равной степени ненаблюдаемы и не могут быть проверены в научных лабораториях.

11. Конституциональная антропология: основные понятия

Под общей конституцией понимается интегральная характеристика организма человека, его «суммарное» свойство определенным образом реагировать на средовые воздействия, не нарушая при этом связи отдельных признаков организма как целого. Это качественная характеристика всех индивидуальных особенностей субъекта, генетически закрепленных и способных меняться в процессе роста и развития под воздействием факторов среды.

Под частной конституцией понимаются отдельные морфологические и (или) функциональные комплексы организма, способствующие его благополучному существованию. В это понятие входят габитус (внешний облик), соматический тип, тип телосложения, особенности функционирования гуморальной и эндокринной систем, показатели обменных процессов и др.

Конституциональные признаки рассматриваются как комплекс, т. е. характеризуются функциональным единством. В этот комплекс следует включать:

Морфологические характеристики организма (телосложение);

Физиологические показатели;

Психические свойства личности.

В антропологии наиболее разработаны частные морфологические конституции.

Разработке конституциональных схем посвящены работы огромного числа антропологов, медиков и психологов. Среди них Г. Виола, Л. Мануврие, К. Сиго, И. Галант, В. Штефко и А. Островский, Э. Кречмер, В. Бунак, У Шелдон, Б. Хит и Л. Картер, В. Чтецов, М. Уткина и Н. Лутовинова, В. Дерябин и др.

Конституциональные классификации можно разделить еще на две группы:

Морфологические, или соматологические, схемы, в которых конституциональные типы определяются на основе внешних признаков сомы (тела);

Функциональные схемы, в которых особое внимание отводится функциональному состоянию организма.

12. Конституциональные схемы Э. Кречмера И В. Бунака

Э. Кречмер считал, что наследственность является единственным источником морфологического разнообразия.

Надо заметить, что его взгляды явились основой создания большинства позднейших классификаций. Выделенные им типы под другими названиями можно узнать во многих схемах, даже если принципы их построения отличаются. Очевидно, это – следствие отражения реального разнообразия людей, отмеченного Э. Кречмером в виде дискретных типов. Однако эта схема не лишена недостатков: она имеет конкретное практическое предназначение – предварительная диагностика психических патологий. Э. Кречмер выделил три основных конституциональных типа: лептосомный (или астенический), пикнический и атлетический.

Схожей, но лишенной многих недостатков предыдущей схемы, является соматотипологическая классификация, разработанная В. Бунаком в 1941 г.

Ее принципиальное отличие от схемы Э. Кречмера – жесткое определение степени важности конституциональных признаков. Схема построена по двум координатам телосложения – степени развития жироотложения и степени развития мускулатуры. Дополнительными признаками являются формы грудной клетки, брюшной области и спины. Схема В. Бунака предназначена для определения нормальной конституции лишь у взрослых мужчин и неприменима к женщинам; длина тела, костный компонент, а также антропологические признаки головы в ней не учитываются.

Сочетание двух координат позволяет рассмотреть три основных и четыре промежуточных типа телосложения. Промежуточные варианты сочетают в себе признаки основных типов. Они были выделены В. Бунаком, поскольку на практике очень часто выраженность положенных в основу схемы признаков не вполне отчетлива и признаки разных типов часто сочетаются друг с другом. Еще два типа телосложения автор выделил как неопределенные, хотя, по сути, они также являются промежуточными.

13. Конституциональная схема В. Дерябина

Проанализировав весь спектр имеющихся конституциональных схем (а их намного больше, чем было рассмотрено), отечественный антрополог В. Дерябин выделил два общих подхода к решению проблемы непрерывности и дискретности в конституционологии:

При априорном подходе автор схемы еще до ее создания имеет собственное представление о том, какие бывают типы телосложения. Исходя из этого он конструирует свою типологию, делая акцент на тех признаках или их комплексах, которые соответствуют его априорным представлениям о закономерности морфологической изменчивости. Этот принцип использован в подавляющем большинстве рассмотренных нами конституциональных схем;

Апостериорный подход предполагает не простое наложение схемы индивидуального морфологического разнообразия на объективно существующую изменчивость – сама конституциональная система строится исходя из зафиксированного масштаба изменчивости, с учетом ее закономерностей. При таком подходе теоретически лучше будут учитываться объективные закономерности морфофункциональных связей и коррелированности признаков. Сводится к минимуму и субъективность типологии. При этом используется аппарат многомерной математической статистики.

На основании измерений 6000 мужчин и женщин в возрасте от 18 до 60 лет В. Дерябин выделил три главных вектора соматической изменчивости, которые в совокупности представляют трехмерное координатное пространство:

Первая ось описывает изменчивость общих размеров тела (габаритные размеры скелета) по координате макро– и микросомии. Один ее полюс – это люди с малыми общими размерами (микросомия); другой – индивиды с крупными размерами тела (макросомия);

Вторая ось разделяет людей по соотношению мышечного и костного компонентов (определяющих форму двигательного аппарата) и имеет вариацию от лептосомии (ослабленное развитие мышечного компонента по сравнению с развитием скелета) до брахисомии (обратное соотношение компонентов);

Третья ось описывает изменчивость величины подкожного жироотложения разных сегментов тела и имеет два крайних проявления – от гипоадипозности (слабое жироотложение) до гиперадипозности (сильное жироотложение). «Конституционное пространство» открыто со всех сторон, поэтому любой человек может быть охарактеризован с его помощью – в него вписывается вся существующая конституциональная изменчивость. Практическое применение осуществляется путем вычисления 6–7 типологических показателей при помощи уравнений регрессии по 12–13 антропологическим измерениям. Регрессионные уравнения представлены для женщин и мужчин. По этим показателям находится точное место индивида в трехмерном пространстве конституциональной схемы.

14. Онтогенез

Онтогенез (от греч. ontos – существо и genesis – происхождение), или жизненный цикл – одно из ключевых биологических понятий. Это жизнь до рождения и после него, это непрерывный процесс индивидуального роста и развития организма, его возрастного изменения. Развитие организма ни в коем случае не следует представлять как простое увеличение в размерах. Биологическое развитие человека – сложное морфогенетическое событие, это результат многочисленных метаболических процессов, деления клеток, увеличения их размеров, процесса дифференцировки, формообразования тканей, органов и их систем.

Рост любого многоклеточного организма, начинающийся всего с одной клетки (зиготы), можно разделить на четыре крупные стадии:

1) гиперплазия (деление клеток) – увеличение числа клеток в результате последовательных митозов;

2) гипертрофия (рост клеток) – увеличение размеров клеток в результате поглощения воды, синтеза протоплазмы и т. п.;

3) детерминация и дифференцировка клеток; детерминированными называются клетки, которые «выбрали» программу дальнейшего развития. В процессе этого развития клетки специализируются для выполнения определенных функций, т. е. происходит их дифференцировка на клеточные типы;

4) морфогенез – конечным результатом упомянутых процессов является образование клеточных систем – тканей, а также органов и систем органов.

Все без исключения стадии развития сопряжены с биохимической активностью. Изменения, происходящие на клеточном уровне, приводят к изменению формы, структуры и функции клеток, тканей, органов и, наконец, в целом организма. Даже если не наблюдаются очевидные количественные изменения (собственно рост), в организме постоянно идут качественные перестройки на всех уровнях организации – от генетического (активность ДНК) до фенотипического (форма, структура и функции органов, их систем и организма в целом). Таким образом, именно в ходе роста и развития организма реализуется неповторимая наследственная программа под воздействием и контролем разнообразных и всегда уникальных факторов среды. С преобразованиями, происходящими в процессе онтогенеза, связано «возникновение» всех видов изменчивости биологических признаков человека, в том числе и тех, о которых шла речь ранее.

Исследование онтогенеза является своеобразным ключом к пониманию явления биологической изменчивости человека. Разные аспекты этого явления изучают эмбриология и биология развития, физиология и биохимия, молекулярная биология и генетика, медицина, педиатрия, возрастная психология и другие дисциплины.

15. Особенности онтогенетического развития человека

Онтогенетическое развитие человека можно охарактеризовать рядом общих особенностей:

Непрерывность – рост отдельных органов и систем организма человека не бесконечен, он идет по так называемому ограниченному типу. Конечные величины каждого признака обусловлены генетически, т. е. существует норма реакции;

Постепенность и необратимость; непрерывный процесс развития можно разделить на условные стадии – периоды, или этапы, роста. Пропустить какой-либо из этих этапов невозможно, как нельзя в точности вернуться к тем особенностям строения, которые уже проявлялись на предыдущих стадиях;

Цикличность; хотя онтогенез является процессом непрерывным, темпы развития (скорость изменений признаков) могут существенно различаться во времени. У человека существуют периоды активизации и торможения роста. Существует цикличность, связанная с сезонами года (например, увеличение длины тела происходит в основном в летние месяцы, а веса – осенью), а также суточная и ряд других;

Гетерохрония, или разновременность (основа алло-метричности) – неодинаковая скорость созревания разных систем организма и разных признаков в пределах одной системы. Естественно, что на первых этапах онтогенеза созревают наиболее важные, жизненно необходимые системы;

Чувствительность к эндогенным и экзогенным факторам; темпы роста ограничиваются или активизируются под воздействием широкого спектра экзогенных факторов среды. Но их воздействие не выводит процессы развития за границы широкой нормы реакции, определенной наследственно. В этих пределах процесс развития удерживается эндогенными регуляторными механизмами. В этой регуляции существенная доля принадлежит собственно генетическому контролю, реализованному на уровне организма благодаря взаимодействию нервной и эндокринной систем (нейроэндокринная регуляция);

Половой диморфизм – ярчайшая характеристика развития человека, проявляющаяся на всех этапах его онтогенеза. В очередной раз напомним, что различия, обусловленные «фактором пола», настолько существенны, что игнорирование их в исследовательской практике нивелирует значение даже самых интересных и перспективных работ. Еще одна фундаментальная характеристика онтогенеза – индивидуальность этого процесса. Динамика онтогенетического развития отдельного человека неповторима.

16. Этапы онтогенетического развития

Процесс онтогенетического развития логично разделить на два этапа:

Период пренатального развития – внутриутробный этап, длящийся от момента образования зиготы в результате оплодотворения до момента рождения;

Постнатальное развитие – земная жизнь человека от рождения до смерти.

Максимальная активизация роста длины тела в постнатальном периоде наблюдается в первые месяцы жизни (примерно 21–25 см в год). В период от 1 года до 4–5 лет прибавка длины тела постепенно уменьшается (с 10 до 5,5 см в год). С 5–8 лет иногда отмечается слабый полуростовой скачок. В возрасте 1013 лет у девочек и 13–15 лет у мальчиков наблюдается отчетливо выраженное ускорение роста – ростовой скачок: скорость роста длины тела составляет около 8-10 см в год у мальчиков и 7–9 см в год у девочек. Между этими периодами фиксируется снижение темпов роста.

Максимальная скорость роста плода характерна для первых четырех месяцев внутриутробного развития; таким же образом изменяется и вес тела, с той разницей, что максимум скорости отмечается чаще на 34-й неделе.

Первые два месяца внутриутробного развития – стадия эмбриогенеза, характеризующаяся процессами «регионализации» и гистогенеза (дифференцировки клеток с образованием специализированных тканей). В то же время благодаря дифференциальному росту клеток и клеточным миграциям части организма приобретают определенные очертания, структуру и форму. Этот процесс – морфогенез – активно идет вплоть до взрослого состояния и продолжается до старости. Но его основные итоги видны уже на 8-й неделе внутриутробного развития. К этому времени эмбрион приобретает основные характерные признаки человека.

К моменту рождения (в период между 36 и 40 неделями) скорость роста плода замедляется, так как к этому времени полость матки оказывается уже целиком заполненной. Примечательно, что рост близнецов замедляется еще раньше – в тот период, когда их общий вес становится равным весу одиночного 36-недельного плода. Считается, что если генетически крупный ребенок развивается в матке у женщины небольшого роста, механизмы замедления роста способствуют успешным родам, однако это происходит далеко не всегда. Вес и размеры тела новорожденного в значительной степени определяются внешней средой, которой в данном случае является организм матери.

Длина тела при рождении составляет в среднем около 50,0-53,3 см у мальчиков и 49,7-52,2 у девочек. Сразу после рождения скорость роста длины тела вновь увеличивается, особенно у генетически крупного ребенка.

В настоящее время рост тела в длину существенно замедляется у девушек в возрасте 16–17 лет и у юношей в возрасте 18–19 лет, а вплоть до 60 лет длина тела остается относительно стабильной. Примерно после 60 лет происходит уменьшение длины тела.

17. Периодизация онтогенеза

Древнейшие периодизации онтогенеза восходят к античности:

Пифагор (VI в. до Р.Х.) выделял четыре периода человеческой жизни: весну (от рождения до 20 лет), лето (20–40 лет), осень (40–60 лет) и зиму (60–80 лет). Эти периоды соответствуют становлению, молодости, расцвету сил и их угасанию. Гиппократ (V–IV вв. до Р.Х.) разделил весь жизненный путь человека с момента рождения на 10 равных семилетних циклов-этапов.

Русский статистик и демограф первой половины XIX в. А. Рославский-Петровский выделил следующие категории:

Подрастающее поколение – малолетние (от рождения до 5 лет) и дети (6-15 лет);

Цветущее поколение – молодые (16–30 лет), возмужалые (30–45 лет) и пожилые (45–60 лет);

Увядающее поколение – старые (61–75 лет) и долговечные (75-100 лет и старше).

Схожая схема была предложена немецким физиологом М. Рубнером (1854–1932 гг.), который разделил постнатальный онтогенез на семь этапов:

Младенчество (от рождения до 9 месяцев);

Раннее детство (от 10 месяцев до 7 лет);

Позднее детство (от 8 до 13–14 лет);

Юношеский возраст (от 14–15 до 19–21 года);

Зрелость (41–50 лет);

Старость (50–70 лет);

Почетная старость (старше 70 лет).

В педагогике нередко используется разделение детского и подросткового периода на младенчество (до 1 года), преддошкольный возраст (1–3 года), дошкольный возраст (3–7 лет), младший школьный возраст (от 7 до 11–12 лет), средний школьный возраст (до 15 лет) и старший школьный возраст (до 17–18 лет). В системах А. Нагорного, И. Аршавского, В. Бунака, А. Тура, Д. Гайера и других ученых выделяется от 3 до 15 стадий и периодов.

Темпы развития могут различаться у представителей разных поколений одной популяции людей, и в истории человечества неоднократно происходили эпохальные изменения темпов развития.

Как минимум в течение полутора последних веков вплоть до последних 2–4 десятилетий наблюдался процесс эпохальной акселерации развития. Проще говоря, дети каждого следующего поколения становились все крупнее, раньше созревали, а достигнутые изменения сохранялись во всех возрастах. Эта удивительная тенденция достигла значительных масштабов и распространялась на многие популяции современного человека (хотя и не на все), а динамика полученных изменений была удивительно похожа для совершенно разных групп населения.

Примерно со второй половины XX в. было отмечено сначала замедление темпа эпохального прироста, а в последние полтора-два десятилетия речь все чаще идет о стабилизации темпов развития, т. е. остановке процесса на достигнутом уровне и даже о новой волне ретардации (деселерации).

18. Расоведение

Под термином «раса» понимается система человеческих популяций, характеризующихся сходством по комплексу определенных наследственных биологических признаков (расовых признаков). Важно подчеркнуть, что в процессе своего возникновения эти популяции связаны с определенным географическим ареалом и естественной средой.

Раса – понятие сугубо биологическое, как и сами признаки, по которым проводится расовая классификация.

Классические расовые признаки включают в себя черты внешности – цвет и форму глаз, губ, носа, волос, цвет кожи, строение лица в целом, форму головы. Люди распознают друг друга в основном по чертам лица, которые являются и важнейшими расовыми признаками. Как вспомогательные применяются признаки строения тела – рост, вес, телосложение, пропорции. Однако признаки строения тела намного более изменчивы внутри любой группы, чем признаки строения головы и, кроме того, часто сильно зависят от условий среды – как естественных, так и искусственных, а потому не могут применяться в расоведении как независимый источник.

Важнейшие свойства расовых признаков:

Признаки физического строения;

Признаки, передающиеся по наследству;

Признаки, выраженность которых в ходе онтогенеза мало зависит от факторов окружающей среды;

Признаки, связанные с определенным ареалом – зоной распространения;

Признаки, отличающие одну территориальную группу человека от другой.

Объединение людей на основе общего самосознания, самоопределения называют этносом (этнической группой). Оно производится также на основании языка, культуры, традиций, религии, хозяйственно-культурного типа.

Определяя свою принадлежность к той или иной группе, люди говорят о национальности. Одна из самых простых форм социальной этнической организации людей – племя. Более высокий уровень социальной организации называется народностями (или народом), которые объединяются в нации. Представители одного племени или другой небольшой этнической группы обычно принадлежат к одному антропологическому типу, поскольку являются в той или иной степени родственниками. Представители одного народа уже могут заметно отличаться антропологически, на уровне разных малых рас, хотя, как правило, в пределах одной большой расы.

Нация объединяет людей уже абсолютно независимо от их расовой принадлежности, поскольку включает разные народы.

19. Расовые классификации

Существует большое количество расовых классификаций. Они отличаются по принципам построения и использованным данным, включенным группам и положенным в основу признакам. Разнообразные расовые схемы можно условно разделить на две большие группы:

Созданные на основе ограниченного набора признаков;

Открытые, число признаков в которых может произвольно меняться.

К первому варианту классификаций относятся многие из ранних систем. Таковы схемы: Ж. Кювье (1800 г.), разделявшего людей на три расы по цвету кожи;

П. Топинара (1885 г.), выделявшего также три расы, но определявшего дополнительно к пигментации ширину носа;

А. Ретциуса (1844 г), четыре расы которого различались по сочетанию хронологических признаков. Одной из наиболее разработанных схем такого типа является классификация рас, созданная польским антропологом Я. Чекановским. Однако небольшое количество использованных признаков и их состав неизбежно приводят к условности таких схем. В лучшем случае они могут достоверно отразить лишь самые общие расовые подразделения человечества. При этом случайным образом могут сближаться очень далекие группы, резко отличающиеся по множеству иных признаков.

Ко второму варианту классификаций относится большинство расовых схем. Важнейшим принципом их создания является географическое положение рас. Сначала выделяются основные (так называемые большие расы, или расы первого порядка), занимающие огромные территории планеты. Затем внутри этих больших рас проводится дифференциация по разным морфологическим признакам, выделяются малые расы (или расы второго порядка). Иногда выделяются и расы более мелких уровней (они весьма неудачно называются антропологическим типом).

Существующие расовые классификации открытого типа можно разделить на две группы:

1) схемы, выделяющие небольшое количество основных типов (больших рас);

2) схемы, выделяющие большое количество основных типов.

В схемах 1-й группы количество основных типов колеблется от двух до пяти; в схемах 2-й группы их количество составляет 6–8 и более. Надо отметить, что во всех этих системах несколько вариантов всегда повторяются, а увеличение числа вариантов зависит от придания отдельным группам большего или меньшего ранга.

Практически во всех схемах обязательно выделяются как минимум три общие группы (три большие расы): монголоиды, негроиды и европеоиды, хотя названия этих групп могут меняться.

20. Экваториальная большая раса

Экваториальная (или австрало-негроидная) большая раса характеризуется темной окраской кожи, волнистыми или курчавыми волосами, широким носом, низким средним переносьем, мало выступающим носом, поперечным расположением ноздрей, большой ротовой щелью, толстыми губами. До эпохи европейской колонизации место обитания представителей экваториальной большой расы было расположено главным образом к югу от тропика Рака в Старом Свете. Большая экваториальная раса делится на ряд малых рас:

1) австралийская: темная кожа, волнистые волосы, обильное развитие третичного волосяного покрова на лице и на теле, очень широкий нос, сравнительно высокое переносье, средние размеры скулового диаметра, рост выше среднего и высокий;

2) веддоидная: слабое развитие волосяного покрова, менее широкий нос, меньшие размеры головы и лица, меньший рост;

3) меланезийская (включая негритосские типы), в отличие от двух предыдущих, характеризуется наличием курчавых волос; по обильному развитию третичного волосяного покрова, сильно выступающим надбровным дугам некоторые ее варианты весьма сходны с австралийской расой; по своему составу меланезийская раса гораздо более пестрая, чем негроидная;

4) негроидная раса отличается от австралийской и веддоидной (и в гораздо меньшей степени от меланезийской) очень сильно выраженной курчавостью волос; от меланезийской она отличается большей толщиной губ, более низким переносьем и более плоской спинкой носа, несколько более высокими глазными орбитами, мало выступающими подбровными дугами и, в общем, более высоким ростом;

5) негрилльская (центрально-африканская) раса отличается от негроидной не только очень низким ростом, но и более обильным развитием третичного волосяного покрова, более тонкими губами, более резко выступающим носом;

6) бушменская (южно-африканская) раса отличается от негроидной не только очень низким ростом, но и более светлой кожей, более узким носом, более плоским лицом, весьма уплощенным переносьем, малыми размерами лица и стеатопигией (отложением жира в ягодичной области).

21. Евразийская большая раса

Евразийская (или европеоидная) большая раса характеризуется светлой или смуглой окраской кожи, прямыми или волнистыми мягкими волосами, обильным ростом бороды и усов, узким, резко выступающим носом, высоким переносьем, сагиттальным расположением ноздрей, небольшой ротовой щелью, тонкими губами.

Область распространения – Европа, Северная Африка, Передняя Азия, Северная Индия. Европеоидная раса подразделяется на ряд малых рас:

1) атланто-балтийская: светлая кожа, светлые волосы и глаза, большая длина носа, высокий рост;

2) среднеевропейская: менее светлая пигментация волос и глаз, несколько меньший рост;

3) индо-средиземноморская: темная окраска волос и глаз, смуглая кожа, волнистые волосы, еще более удлиненный нос, чем в предыдущих расах, несколько более выпуклая спинка носа, очень узкое лицо;

4) балкано-кавказская: темные волосы, темные глаза, выпуклый нос, очень обильное развитие третичного волосяного покрова, сравнительно короткое и очень широкое лицо, высокий рост;

5) беломорско-балтийская: очень светлая, однако несколько более пигментированная, чем атланто-балтийская, средняя длина волос, сравнительно короткий нос с прямой или вогнутой спинкой, небольшое лицо и средний рост.

22. Азиатско-американская раса

Азиатско-американская (или монголоидная) большая раса отличается смуглыми или светлыми оттенками кожи, прямыми, нередко жесткими волосами, слабым или очень слабым ростом бороды и усов, средней шириной носа, низким или средним по высоте переносьем, слабо выступающим носом у азиатских рас и сильно выступающим у американских, средней толщиной губ, уплощенностью лица, сильным выступанием скул, крупными размерами лица, наличием эпикантуса.

Ареал азиатско-американской расы охватывает Восточную Азию, Индонезию, Центральную Азию, Сибирь, Америку. Азиатско-американская раса подразделяется на несколько малых рас:

1) североазиатская: более светлый цвет кожи, менее темные волосы и глаза, очень слабый рост бороды и тонкие губы, большие размеры и сильная уплощенность лица. В составе североазиатской расы можно выделить два весьма характерных варианта – байкальский и центрально-азиатский, значительно отличающиеся друг от друга.

Байкальский тип характеризуется менее жесткими волосами, светлой пигментацией кожи, слабым ростом бороды, низким переносьем, тонкими губами. Центрально-азиатский тип представлен в различных вариантах, из которых некоторые сближаются с байкальским типом, другие – с вариантами арктической и дальневосточной рас;

2) арктическая (эскимосская) раса отличается от североазиатской более жесткими волосами, более темной пигментацией кожи и глаз, меньшей частотой эпикантуса, несколько меньшей скуловой шириной, узким носовым грушевидным отверстием, высоким переносьем и более выступающим носом, толстыми губами;

3) дальневосточная раса по сравнению с североазиатской характеризуется более жесткими волосами, темной пигментацией кожи, более толстыми губами, более узким лицом. Для нее типичны большая высота черепа, но небольшое лицо;

4) южноазиатская раса характеризуется еще более резкой выраженностью тех черт, которые отличают дальневосточную расу от североазиатской, – большая смуглость, более утолщенные губы. От дальневосточной расы она отличается менее уплощенным лицом и меньшим ростом;

5) американская раса, сильно варьируя по многим признакам, в целом ближе всего к арктической, но обладает некоторыми ее чертами в еще более резко выраженной форме. Так, эпикантус почти отсутствует, нос очень сильно выступает, кожа очень смуглая. Американская раса характеризуется крупными размерами лица и заметно меньшей его уплощенностью.

23. Промежуточные расы

Расы, промежуточные между тремя большими расами:

эфиопская (восточно-африканская) раса занимает среднее положение между экваториальной и евразийской большими расами по цвету кожи и волос. Цвет кожи варьирует от светло-коричневого до темно-шоколадного, волосы чаще курчавые, но менее спирально завитые, чем у негров. Рост бороды слабый или средний, губы умеренно толстые. Однако по чертам лица эта раса ближе к евразийской. Так, ширина носа в большинстве случаев варьирует от 35 до 37 мм, уплощенная форма носа встречается редко, лицо узкое, рост выше среднего, характерен удлиненный тип пропорций тела;

южно-индийская (дравидийская) раса в общем очень сходна с эфиопской, но отличается более прямой формой волос и несколько меньшим ростом; лицо немного меньше и чуть-чуть шире; южноиндийская раса занимает промежуточное место между веддоидной и индо-средиземноморской расами;

уральская раса по многим признакам занимает среднее положение между беломорско-балтийской и североазиатской расами; для этой расы очень характерна вогнутая спинка носа;

южносибирская (туранская) раса также промежуточная между евразийской и азиатско-американской большими расами. Значителен процент смешанных рас. Однако при общей нерезкой выраженности монгольских черт в этой расе наблюдаются очень крупные размеры лица, но меньше, чем у некоторых вариантов североазиатской расы; кроме того, характерны выпуклая или прямая спинка носа, средние по толщине губы;

полинезийская раса по многим систематическим признакам занимает нейтральное положение; для нее характерны волнистые волосы, светло-коричневая, желтоватая кожа, среднеразвитый третичный волосяной покров, умеренно выступающий нос, губы несколько более толстые, чем у европейцев; довольно сильно выступающие скулы; весьма высокий рост, крупные размеры лица, большая абсолютная ширина носа, довольно высокий носовой указатель, значительно меньший, чем у негров, и больший, чем у европейцев; курильская (айнская) раса по своему нейтральному положению среди рас земного шара напоминает полинезийскую; однако в ней резче выражены некоторые черты больших рас. По весьма сильному развитию волосяного покрова она занимает одно из первых мест в мире. С другой стороны, она характеризуется уплощенным лицом, малой глубиной клыковой ямки, довольно большим процентом эпикантуса; волосы жесткие и значительно волнистые; низкий рост.

24. Наследственность и социальная среда

Разнообразие людей объясняется биологией человека – мы рождаемся с разными генами. В то же время биология человека является источником разнообразия людей потому, что именно она определила и возможность человеческого общества, и его необходимость.

Внешняя изменчивость человека является продуктом общества: половые и географические, расовые и этнические различия обретают в обществе социальные формы ввиду развития общественного разделения труда и распределения видов труда среди людей по «родовитости», «собственности» или по «способностям».

Успехи генетики человека привели не только к безусловным достижениям в понимании его природы, но и к ошибкам, вызванным абсолютизацией роли генов в развитии индивида. Основным различием людей с точки зрения генетики является различие между генотипом («программой» эволюции организма) и фенотипом (всеми проявлениями организма, включающими в себя его морфологию, физиологию и поведение, в конкретные моменты его жизни). Несколько ошибок ведут к негативным последствиям и в педагогический практике. Они сводятся к утверждениям типа: а) гены определяют фенотип; б) гены определяют предельные возможности и в) гены определяют предрасположенности.

Ошибочно утверждение, что гены определяют фенотип, т. е. что по генотипу можно точно определить фенотип организма. Именно воспитание, место и характер работы, социальный опыт обусловливают различия в фенотипах. Ошибочно также утверждение, что гены определяют предельные возможности человека (организма). Метафорически такое положение можно проиллюстрировать теорией «пустых ячеек»: генотип определяет количество и размер ячеек, а опыт наполняет их содержанием. Среда может выступать при таком понимании лишь как «обедненная» или «обогащенная» с точки зрения возможности заполнения ячеек, заданных заранее, при рождении.

Положение о том, что генотипы определяют предрасположенности организма (личности), тоже является достаточно ошибочным. Идея предрасположенности (например, к полноте или худобе) предполагает, что тенденция проявляется в нормальных условиях. В отношении человека «нормальные средовые условия» выглядят чрезвычайно расплывчато, и здесь не помогают даже средние величины для популяции, взятые как эталоны.

25. Теория разделения труда

Различают несколько видов разделения труда: физиологическое, технологическое, разделение труда человека, общественное и главное.

Под физиологическим разделением понимается естественное распределение видов труда среди населения по полу и возрастам. Выражения «женский труд», «мужская работа» говорят сами за себя. Существуют также области применения «детского труда» (перечень последних обычно регулируется законом государства).

Технологическое разделение труда по своей природе бесконечно. Сегодня в нашей стране существует около 40 тыс. специальностей, число которых с каждым годом растет. В общем смысле технологическое разделение труда есть расчленение общего процесса труда, направленного на производство материального, духовного или социального блага, на отдельные составные части в силу требований технологии изготовления продукта.

Разделение труда человека означает разделение труда множества людей на физический и умственный – общество может содержать людей, занимающихся умственным трудом (врачи, люди науки, учителя, духовенство и т. д.) лишь на основе повышения производительности труда в материальном производстве. Умственный труд (разработка технологий, образование, повышение квалификации работников и их воспитание) составляет все более расширяющуюся сферу.

Общественное разделение труда есть распределение видов труда (результатов технологического разделения труда и разделения труда человека) между социальными группами общества. Какой группе и как выпадает та или иная жизненная «доля» в виде той или иной совокупности видов труда, а следовательно, и условий жизни – на этот вопрос отвечает анализ работы механизма распределения труда в обществе в данное время. Более того, сам механизм такого распределения непрерывно воспроизводит классы и социальные слои, функционируя на фоне объективного движения технологического разделения труда.

Термин «главное разделение труда», впервые введен в научный оборот А. Куреллой. Это понятие обозначает процесс приобретения стоимостной характеристики трудом, расчлененным на прошлый и живой. Весь прошлый труд, концентрирующий в себе в опредмеченном виде силы, знания, способности, умения работников, поступает в сферу обладания, распоряжения и пользования частных лиц или организаций (кооперативов, акционерных обществ, государства) и приобретает статус собственности, охраняемой юридическими законами государства. Частная собственность при этом выступает как мера обладания прошлым трудом всего общества; ее форма, приносящая прибавочную стоимость, названа капиталом (финансовым, предпринимательским). Живой труд в форме способности к нему тоже выступает как собственность, но в виде рабочей силы как товара.

26. Система базовых потребностей человека

Исходной базовой потребностью человека, по А. Маслоу, является потребность в самой жизни, т. е. совокупность физиологических и сексуальных потребностей – в пище, одежде, жилище, продолжении рода и т. д. Удовлетворение этих потребностей, или этой базовой потребности, укрепляет и продолжает жизнь, обеспечивает существование индивида как живого организма, биологического существа.

Защищенность и безопасность – следующая по восходящей значимости базовая потребность человека. Тут и забота о гарантированной занятости, заинтересованность в стабильности существующих институтов, норм и идеалов общества, и желание иметь счет в банке, страховой полис, тут и отсутствие тревоги за личную безопасность, и многое другое. Одним из проявлений этой потребности является также стремление иметь религию или философию, которая бы «привела в систему» мир и определила наше место в нем.

Потребность в принадлежности (к той или иной общности), причастности и привязанности – третья базовая потребность человека, по А. Маслоу. Это и любовь, и симпатия, и дружба, и другие формы собственно человеческого общения, личностной близости; это потребность в простом человеческом участии, надежда на то, что страдания, горе, несчастье будут разделены, а также, конечно, надежда на успехи, радости, победы. Потребность в привязанности и принадлежности является обратной стороной открытости или доверия человека к бытию – как социальному, так и природному. Безошибочный индикатор неудовлетворенности данной потребности – чувство отверженности, одиночества, заброшенности, ненужности. Удовлетворение потребности в общении-общности (принадлежности, причастности, привязанности) очень важно для полноценной жизни.

Потребность в уважении и самоуважении – еще одна базовая потребность человека. Человек нуждается в том, чтобы его ценили, – за мастерство, компетентность, независимость, ответственность и т. д., чтобы видели и признавали его достижения, успехи, заслуги. Здесь на первый план выходят соображения престижа, репутации, статуса. Но признания со стороны других еще недостаточно – важно уважать самого себя, обладать чувством собственного достоинства, верить в свою единственность, незаменимость, чувствовать, что занят нужным и полезным делом. Чувства слабости, разочарованности, беспомощности – вернейшие свидетельства неудовлетворенности данной потребности.

Самовыражение, самоутверждение, самореализация – последняя, завершающая, по А. Маслоу, базовая потребность человека. Впрочем, завершающей она является лишь по критериям классификации. В действительности же, как полагает американский психолог, с нее начинается подлинно человеческое, гуманистически-самодостаточное развитие человека. Человек на этом уровне утверждает себя через творчество, реализацию всех своих способностей и талантов. Он стремится стать всем тем, чем он может и (по своей внутренней, свободной, но ответственной мотивации) должен стать. Работа человека над самим собой – главный механизм удовлетворения рассматриваемой потребности.

27. Социально-культурологические аспекты антропогенеза

В самом широком контексте синонимом слова «культура» является «цивилизация». В узком смысле слова под этим термином понимается художественная, духовная культура. В социологическом контексте это характерный для данного общества, человека образ жизни, мысли, действий, система ценностей и норм. Культура объединяет людей в целостность, общество.

Именно культура регулирует поведение людей в обществе. Нормы культуры регламентируют условия удовлетворения вредных для общества склонностей и побуждений человека – агрессивные склонности, к примеру, используются в спорте.

Некоторые культурные нормы, затрагивающие жизненные интересы социальной группы, общества, становятся нравственными нормами. Весь социальный опыт человечества убеждает, что нравственные нормы не изобретаются, не устанавливаются, а возникают постепенно из повседневной жизни и социальной практики людей.

Культура как феномен сознания является и способом, методом ценностного освоения действительности. Активная деятельность человека, общества по удовлетворению своих потребностей требует определенной позиции. Надо считаться с интересами других людей и других сообществ, без этого нет сознательного социального действия. Это определенная позиция человека, сообщества, которая отслеживается в отношении к миру, в оценке реальных явлений, выражается в ментальном менталитете.

Первоосновой культуры является язык. Люди, осваивая окружающий мир, фиксируют его в определенных понятиях и приходят к согласию, что определенному сочетанию звуков придается определенное значение. Лишь человек способен использовать символы, с помощью которых он общается, обменивается не только простыми чувствами, но и сложными идеями, мыслями.

Функционирование культуры как социального явления имеет две основные тенденции: развитие (модернизация) и сохранение (устойчивость, преемственность). Целостность культуры обеспечивается социальным отбором, социальной селекцией. Любая культура сохраняет лишь то, что соответствует ее логике, менталитету. Новым культурным приобретениям – и своим, и чужим – национальная культура всегда стремится придать национальный колорит. Культура активно сопротивляется чуждым ей элементам. Относительно безболезненно обновляя периферийные, второстепенные элементы, культура проявляет сильную реакцию отторжения, когда дело касается ее ядра.

Любая культура способна к саморазвитию. Именно этим объясняются многообразие национальных культур, национальная самобытность.

28. Культура современного общества

Культура современного общества – это совокупность различных пластов культуры, т. е. доминирующей культуры, субкультур и даже контркультур. В любом обществе можно выделить высокую культуру (элитарную) и народную культуру (фольклор). Развитие средств массовой информации привело к формированию так называемой массовой культуры, упрощенной в смысловом и художественном отношении, технологически доступной для всех. Массовая культура, особенно при ее сильной коммерциализации, способна вытеснять и высокую, и народную культуру.

Наличие субкультур – показатель многообразия культуры общества, ее способности к адаптации, развитию. Существуют воинская, врачебная, студенческая, крестьянская, казачья субкультуры. Можно говорить о наличии городской субкультуры, ее национальной специфике со своей системой ценностей.

По мнению Р. Уильямса, для американской и российской культур характерны:

Личный успех, активность и упорный труд, эффективность и полезность на работе, владение вещами как признак благополучия в жизни, прочная семья и т. п. (американская культура);

Дружеские отношения, уважение соседей и товарищей, разрядка, уход от реальной жизни, терпимое отношение к людям другой национальности, личность лидера, руководителя (русская культура). Современной российской культуре присуще и такое явление, которое социологи назвали вестернизацией культурных потребностей и интересов, в первую очередь молодежных групп населения. Ценности национальной культуры вытесняются или подменяются образцами массовой культуры, ориентированной на достижение стандартов американского образа жизни в его самом примитивном и облегченном восприятии.

Для многих русских, и в первую очередь молодых, характерно отсутствие этнокультурной или национальной самоидентификации, они перестают воспринимать себя как русских, утрачивают свою русскость. Социализация молодежи происходит либо на традиционно-советской, либо на западной модели воспитания, в любом случае вненациональной. Большинство молодых людей воспринимают русскую культуру как анахронизм. Отсутствие у русской молодежи национальной самоидентификации приводит к более легкому проникновению в молодежную среду вестернизированных ценностей.

29. Социальные проблемы антропологии

Социальная работа включает совокупность средств, приемов, способов и методов человеческой деятельности, направленных на социальную защиту населения, на работу с различными социальными, половозрастными, религиозными, этническими группами, с отдельными лицами, нуждающимися в социальной помощи и защите.

В условиях изменения многих представлений о характере социальной помощи населению большие требования стали предъявляться как к содержанию практики социальной работы, так и к подготовке профессиональных работников для социальной сферы. Большое значение приобретают знания по тем направлениям, которые позволяют специалисту рассмотреть содержание социальной работы через ее функции.

Социальному работнику необходимы знания интеграционного социально-антропологического, социально-медицинского, психолого-педагогического направления, позволяющие оказывать практическую помощь нуждающимся, социально уязвимым слоям населения.

Социальное образование формирует профессиональные и нравственные качества специалиста на базе совокупности научных знаний по таким разделам социально-гуманитарных наук, как социальная антропология, психология, педагогика, социальная экология, социальная работа. В этом ряду находятся и социальная медицина, социальная геронтология, реабилитология и другие науки.

Важнейшей частью социальных знаний становится изучение самого человека и его отношений с природой и обществом. Человеческое сообщество как сложная система взаимоотношений, подверженная, как все сложные системы, вероятностным законам развития, нуждается в комплексном подходе при изучении и анализе всех сфер жизнедеятельности человека.

Подготовка специалистов в области социальной работы невозможна без широкого социального образования, правильной расстановки приоритетов общечеловеческих ценностей, научного обоснования концепции социальной работы, учитывающей соотношение в человеке биологического и социального, без научного осмысления и оценки природы социализации, изучения составляющих ее компонентов, структуры и связей целостной системы.

30. Биохимическая индивидуальность

Каждый человек обладает неповторимым генотипом, который в процессе роста и развития реализуется в фенотип под воздействием и во взаимодействии с неповторимым сочетанием факторов среды. Результат этого взаимодействия проявляется не только в многообразии признаков телосложения и других признаков, рассмотренных нами. У каждого человека имеется свойственный только ему состав биологически активных веществ и соединений – белков, гормонов, процентное соотношение которых и их активность меняются на протяжении жизни и демонстрируют разного рода цикличность. По масштабу изменчивости именно биохимическая индивидуальность является первичной, тогда как внешние проявления представляют собой только слабое ее отражение.

Концепция биохимической индивидуальности основывается на подобных данных об исключительном разнообразии биохимического статуса человека и роли этой особой стороны изменчивости в процессах жизнедеятельности организма в норме и при развитии различных патологий. Разработка проблемы во многом обязана деятельности школы американского биохимика Р. Уильямса, а в нашей стране – деятельности Е. Хрисанфовой и ее учеников. Биологически активные вещества определяют многие аспекты жизнедеятельности человека – ритм сердечной деятельности, интенсивность пищеварения, устойчивость к определенным воздействиям внешней среды и даже настроение.

На основании данных многочисленных исследований установлена возможность применения биотипологического (конституционального) подхода к изучению гормонального статуса человека:

Обоснована реальность существования индивидуальных эндокринных типов человека (относительно небольшого числа встречающихся моделей эндокринной формулы по сравнению с возможным их числом);

Типы эндокринной конституции имеют достаточно четкую генетическую основу;

Наиболее выраженные корреляции между разными системами эндокринных признаков характеризуют крайние варианты гормональной секреции;

Эти варианты достаточно четко связаны с крайними проявлениями морфологических конституциональных типов (по разным схемам);

Наконец, была установлена гормональная основа разных типов конституции.

31. Психические особенности по Э. Кречмеру

Согласно утверждениям немецкого психиатра Э. Кречмера, люди, страдающие маниакально-депрессивным психозом, имеют пикнический конституциональный тип: у них часто повышено жироотложение, фигура округлая, лицо широкое и т. д. Было даже подмечено, что у них рано образуется лысина.

Прямо противоположный комплекс внешних признаков обычно имеется у больных шизофренией. В наибольшей степени он соответствует астеническому конституциональному типу: узкое худое тело, тонкая шея, длинные конечности и узкое лицо. Иногда у людей, больных шизофренией, ярко выражены нарушения гормонального статуса: мужчины евнухоидны, а женщины мускулинны. Реже среди таких больных встречаются атлеты. Э. Кречмер, кроме того, доказывал, что атлетический тип телосложения соответствует эпилептическим нарушениям.

Автор выделил подобные взаимосвязи и у здоровых людей. Однако у здоровых людей они выражены намного слабее, поскольку представляют как бы середину изменчивости психики (норму), больные же занимают крайнее положение в этом ряду. У здоровых людей тенденции к тому или иному «краю» выражаются в стабильном проявлении шизотимических или циклотимических черт характера или темперамента (сейчас мы скорее назвали бы это явление акцентуациями).

Согласно Э. Кречмеру, психически здоровые пикники являются циклотимиками. У них как бы в скрытой и сглаженной форме проявляются черты, присущие больным маниакально-депрессивным психозом.

Эти люди общительны, психологически открыты, жизнерадостны. Астеники же проявляют противоположный комплекс психических черт и называются шизотимиками – соответственно, у них есть склонность к чертам характера, напоминающим проявления шизофрении. Шизотимики необщительны, замкнуты, погружены в себя. Для них характерна скрытность и склонность к внутренним переживаниям. Люди атлетической конституции являются иксотимиками, они неторопливы, спокойны, не очень рвутся к общению, но и не избегают его. В понимании Э. Кречмера, они наиболее приближаются к средней норме здоровья.

Различные исследования то подтверждали, то опровергали основные выводы Э. Кречмера. Основными минусами его работы являются методические оплошности: использование в качестве «нормы» санитаров клиники абсолютно не отражает существующие в обществе морфологические и психические реалии, а число обследованных Э. Кречмером людей слишком мало, поэтому выводы являются статистически недостоверными. В более тщательно проведенных исследованиях столь явных (однозначных) связей между психическими особенностями и признаками телосложения найдено не было.

32. Характеристики темперамента по У. Шелдону

Достаточно жесткие связи морфологии и темперамента были описаны У. Шелдоном (1942). Работа выполнена на ином методическом уровне и заслуживает большего доверия. При описании темперамента автор использовал не дискретный тип, а компоненты, подобно тому, как это было сделано в его конституциональной системе: 50 признаков были разделены У. Шелдоном на три категории, на основании которых он выделил три компонента темперамента, каждый из которых характеризовался 12 признаками. Каждый признак оценивался по семибалльной шкале, а средний балл по 12 признакам определял весь компонент (аналогия с конституциональной системой здесь налицо). Шелдон определил три компонента темперамента: висцеротония, соматотония и церебротония. Обследовав 200 испытуемых, Шелдон сопоставил их с данными по соматотипам. При том, что отдельные соматические и «психические» признаки обнаружили слабую взаимосвязь, конституциональные типы демонстрировали высокую ассоциацию с определенными типами темперамента. Автор получил коэффициент корреляции порядка 0,8 между висцеротонией и эндоморфией, соматотонией и церебротонией, церебротонией и эктоморфией.

Люди с висцеротоническим темпераментом отличаются расслабленностью движений, общительностью, во многом – психологической зависимостью от общественного мнения. Они открыты для окружающих в своих мыслях, чувствах и поступках и чаще всего, по данным У. Шелдона, имеют эндоморфный конституциональный тип.

Соматотонический темперамент характеризуется прежде всего энергичностью, некоторой холодностью в общении, склонностью к авантюрам. При достаточной общительности люди этого типа скрытны в своих чувствах и эмоциях. Шелдон получил значимую связь соматотонического темперамента с мезоморфным конституциональным типом.

Продолжая тенденцию к уменьшению общительности, церебротонический темперамент отличается скрытностью в поступках и эмоциях, тягой к одиночеству, скованностью в общении с другими людьми. Согласно Шелдону, такие люди наиболее часто имеют эктоморфный конституциональный тип.

33. Конституциональные признаки

Конституциональные признаки разделяют на три основные группы: морфологические, физиологические и психологические признаки.

Морфологические признаки используются для определения типов телосложения. Их наследование изучалось, наверное, больше всего. Как выясняется, они наиболее тесно ассоциированы с наследственным фактором по сравнению с двумя другими группами. Однако тип наследования большинства этих признаков точно неизвестен, поскольку эти признаки зависят не от одного, а от многих генов.

Из всех конституциональных признаков наименее генетически обусловленными являются параметры, связанные с развитием жирового компонента. Конечно, накопление подкожного жира происходит не только в условиях избытка высококалорийной пищи, но тенденция этой связи уровня питания и жироотложения настолько очевидна, что является скорее закономерностью. А наличие пищи и генетика – вещи разные.

Физиологические признаки, видимо, несколько слабее обусловлены генетически, чем морфологические. В силу огромного качественного разнообразия признаков, объединяемых как физиологические, трудно говорить о них в целом. Очевидно, некоторые из них наследуются с помощью одного гена, для других характерна полигенная наследственность. Некоторые мало зависят от среды и в их проявлении наследственность будет играть значительную роль. Другие же, например частота сердцебиения, зависят от условий среды сильно, и фактор наследственности будет представлять роль скорее определяющей вероятностной силы. На примере с сердцебиением это будет означать, что при определенной наследственности человек будет предрасположен к частому сердцебиению, скажем, в напряженной ситуации. Другой человек в этих условиях будет менее предрасположен к частому сердцебиению. А в каких условиях живет человек и в каких ситуациях он оказывается, от наследственности, конечно, не зависит.

Зависимость психики от генетического фактора оценивается на трех разных уровнях:

Базовый нейродинамический уровень – нервные раздражения на клеточном уровне – представляет непосредственную производную от морфологии и физиологии нервной системы. Он, безусловно, зависит от генетики в наибольшей степени;

психодинамический уровень – свойства темперамента – является отражением активности сил возбуждения и торможения в нервной системе. Он уже больше зависит от факторов среды (в широком смысле этого слова);

собственно психологический уровень – особенности восприятия, интеллекта, мотивация, характер отношений и проч. – в наибольшей степени зависит от воспитания, условий жизни, отношения к человеку окружающих его людей.

34. Физическое развитие

Под физическим развитием подразумевается «комплекс свойств организма, определяющий запас его физических сил».

П. Башкиров вполне убедительно доказал, что запас физических сил является крайне условным, хотя и применимым на практике понятием. В результате исследований было установлено, что физическое развитие человека хорошо описывается соотношением трех параметров тела – веса, длины тела и обхвата груди, – т. е. признаков, определяющих «структурно-механические свойства» организма. Для оценки этого уровня традиционно применялись индексы, сконструированные из этих параметров (индекс Брока и индекс Пинье), а также весоростовые указатели (индекс Рорера и индекс Кетле) и формула «идеального» веса, представляющая собой соотношение веса и длины тела, соответствующее некоему представлению об идеальном соотношении этих параметров. Например, распространена формула, согласно которой вес тела должен быть равен длине тела минус 100 см. В реальности такие формулы работают только для части людей среднего роста, так как оба параметра растут непропорционально друг другу. Универсальной формулы не может существовать даже теоретически. Применение получили метод средних квадратических отклонений и метод построения шкал регрессии. Разработаны и регулярно обновляются стандарты физического развития у детей и подростков.

Оценка физического развития, безусловно, не исчерпывается тремя перечисленными показателями. Большое значение имеют оценки уровня метаболизма, соотношения активного и неактивного компонентов тела, особенности нейроэндокринной, сердечнососудистой, дыхательной систем, тонуса скелетной мускулатуры, учет показателя биологического возраста и проч.

Оценивая комплекс конституциональных признаков, мы можем делать предположения о потенциальной возможности (предрасположенности) к тому или иному заболеванию. Но прямой «фатальной» зависимости между типом телосложения и определенным заболеванием нет и быть не может.

35. Астенический и пикнический тиП

К настоящему времени накоплено большое число сведений о частоте заболеваемости людей с разной морфологической, функциональной и психологической конституцией.

Так, люди астенического сложения имеют склонность к заболеваниям дыхательной системы – астме, туберкулезу, острым респираторным заболеваниям. Обычно это объясняют «низким запасом физических сил», но вероятнее всего, это связано просто с меньшей теплоизоляцией организма из-за отсутствия жирового компонента. Кроме того, астеники более подвержены расстройствам пищеварительной системы – гастритам, язвам желудка и двенадцатиперстной кишки. Это, в свою очередь, обусловлено большей нервозностью астеников, большим риском появления неврозов и, если верить Э. Кречмеру, склонностью к шизофрении. Для астеников характерна гипотония и вегетативная дистония.

Пикнический тип, будучи во многом противоположным астеническому, имеет свои риски заболеваний. Прежде всего, это болезни, связанные с повышенным давлением, – гипертонией, а также риск ИБС, инсультов, инфаркта миокарда. Сопутствующими болезнями являются сахарный диабет и атеросклероз. Пикники чаще других страдают подагрой, воспалительными болезнями кожи и аллергическими заболеваниями. Возможно, они имеют больший риск заболевания раком.

Ассоциация мускульного типа с патологиями исследована намного меньше. Возможно, что люди мускульного типа больше подвержены стрессам и связанным с ними болезням.

Существенным выводом из исследований конституции является то, что говорить о «плохих» или «хороших» ее вариантах некорректно. На практике здесь практически неприменим мировой масштаб изменчивости. Положительные или отрицательные качества (риски) тех или иных конституциональных типов проявляются только в определенных условиях среды. Так, вероятность заболеть воспалением легких у человека атлетического телосложения в России намного больше, чем у астеника в Новой Гвинее. А астеник, работая в цветочном магазине или архиве, намного скорее получит аллергию, чем пикник, работающий школьным учителем. Астеник будет чувствовать себя у горна сталеплавильного завода или в теплице намного лучше, чем пикник или атлет; пикник же будет чувствовать себя лучше, чем астеник и атлет – в какой-нибудь конторе, на сидячей работе, в здании с лифтом. Атлет покажет лучшие результаты в спорте или работая грузчиком.

36. Теория социализации Тарда

Истоки теории социализации намечены в работах Тарда, описавшего процесс интернализации (освоения личностью) ценностей и норм через социальное взаимодействие. Подражание, по Тарду, является принципом, составляющим основу процесса социализации, причем оно опирается как на физиологические потребности и вытекающие из них желания людей, так и на социальные факторы (престиж, повиновение и практическая выгода).

Типовым социальным отношением Тард признавал отношение «учитель – ученик». В современных взглядах на социализацию такой узкий подход уже преодолен. Социализация признана частью процесса становления личности, в ходе которого формируются наиболее общие черты личности, проявляющиеся в социально-организованной деятельности, регулируемой ролевой структурой общества. Обучение социальным ролям протекает в форме имитации. Общие ценности и нормы осваиваются индивидом в процессе общения со «значимыми другими», в результате чего нормативные стандарты входят в структуру потребностей личности. Так происходит проникновение культуры в мотивационную структуру индивида в рамках социальной системы. Социализатору надо знать, что механизмом познавания и усвоения ценностей и норм является сформулированный З. Фрейдом принцип удовольствия-страдания, приводимый в действие с помощью вознаграждения и наказания; механизм включает в себя также процессы торможения (вытеснения) и переноса. Имитация и идентификация обучаемого опираются на чувства любви и уважения (к учителю, отцу, матери, семье в целом и т. д.).

Социализация сопровождается воспитанием, т. е. целенаправленным воздействием воспитателя на воспитуемого, ориентированным на формирование у него желаемых черт.

37. Уровни социализации

Существуют три уровня социализации (их реальность проверена эмпирически, как свидетельствует И. Кон, в 32 странах): доморальный, конвенциальный и моральный. Доморальный уровень характерен для взаимоотношений детей и родителей, основанных на внешней диаде «страдание – наслаждение», конвенциальный основан на принципе взаимного воздаяния; моральный уровень характеризуется тем, что поступки личности начинают регулироваться совестью. Кол-берг предлагает различать на этом уровне семь градаций вплоть до формирования личностью своей системы морали. Многие люди в своем развитии не доходят до морального уровня. В связи с этим в ряде российских партийных программ появился термин «нравственный прагматизм», означающий, что необходимо бороться за торжество морального закона в деловых отношениях людей. Общество постепенно скатывается к уровню «ситуационной морали», девиз которой: «Морально то, что полезно в данной ситуации».

В детстве ребенок хочет быть, как все, поэтому большую роль играют подражание, идентификация, авторитеты («значимые другие»).

Подросток уже ощущает свою индивидуальность, в результате чего стремится «быть, как все, но лучше всех». Энергия самоутверждения выливается в формирование смелости, силы, стремления выделиться в группе, не отличаясь в принципе от всех. Подросток весьма нормативен, но в своей среде.

Юность уже характеризуется стремлением «быть не таким, как все». Возникает четкая шкала ценностей, не демонстрируемая словесно. Стремление выделиться во что бы то ни стало часто ведет к нонконформизму, желанию эпатировать, поступать вопреки общественному мнению. Родители в этом возрасте уже не являются авторитетами для своих детей, безусловно диктующими им линию поведения. Юность расширяет свои горизонты видения и понимания жизни и мира зачастую за счет отрицания привычного родительского бытования, формирует свои субкультуру, язык, вкусы, моды.

Стадия подлинной взрослости, социальной зрелости характерна тем, что человек утверждает себя через общество, через ролевую структуру и систему ценностей, выверенную культурой. Значимым для него становится стремление продолжить себя через других – близких, группу, общество и даже человечество. Но человек может вообще не вступить в эту стадию. Люди, остановившиеся в своем развитии и не обретшие качеств социально зрелой личности, называются инфантильными.

38. Теория насилия

В центре внимания теорий насилия находится феномен агрессивности человека. Отметим по крайней мере четыре направления исследований и объяснений человеческой агрессивности:

этологические теории насилия (социал-дарвинизм) объясняют агрессивность тем, что человек – общественное животное, а общество – носитель и воспроизводитель инстинктов животного мира. Безбрежное расширение свободы индивида без необходимого уровня развития его культуры повышает агрессивность одних и беззащитность других. Такое положение получило наименование «беспредел» – абсолютное беззаконие в отношениях людей и в действиях властей;

фрейдизм, неофрейдизм и экзистенциализм утверждают, что агрессивность человека является результатом фрустрации отчужденной личности. Агрессивность вызывается социальными причинами (фрейдизм выводит ее из эдипова комплекса). Следовательно, основное внимание в борьбе с преступностью должно быть обращено на устройство общества;

интеракционизм видит причину агрессивности людей в «конфликте интересов», несовместимости целей;

Представители когнитивизма считают, что агрессивность человека есть результат «когнитивного диссонанса», т. е. несоответствия в познавательной сфере субъекта. Неадекватное восприятие мира, конфликтующее сознание как источник агрессии, отсутствие взаимопонимания связаны со строением мозга.

Исследователи выделяют два вида агрессии: эмоциональное насилие и антисоциальное насилие, т. е. насилие против свобод, интересов, здоровья и жизни кого-либо. Агрессивность человека, точнее, преступность как следствие ослабления саморегуляции поведения по-своему пытается объяснить генетика человека.

39. Девиантное и деликвентное поведение

Вряд ли найдется общество, в котором все его члены ведут себя в соответствии с общими нормативными требованиями. Когда человек нарушает нормы, правила поведения, законы, то его поведение в зависимости от характера нарушения называется девиантным (отклоняющимся) или (на следующей стадии развития) деликвентным (криминальным, уголовным и т. п.). Такие отклонения отличаются большим разнообразием: от пропусков школьных занятий (девиантное поведение), до кражи, разбоя, убийства (деликвентное поведение). Реакция окружающих людей на отклоняющееся поведение показывает, насколько оно серьезно. Если нарушителя берут под стражу или направляют к психиатру, значит, он допустил тяжелое нарушение. Некоторые действия рассматриваются как правонарушения только в определенных обществах, другие – во всех без исключения; к примеру, ни в одном обществе не прощают убийство своих членов или экспроприацию собственности других людей против их воли. Употребление алкоголя – серьезное нарушение во многих исламских странах, а отказ выпить спиртное в определенных обстоятельствах в России или Франции считается нарушением принятой нормы поведения.

Серьезность правонарушения зависит не только от значимости нарушенной нормы, но и от частоты такого нарушения. Если студент выйдет из аудитории задом наперед, то это вызовет лишь улыбку. Но если он будет делать это каждый день, то потребуется вмешательство психиатра. Человеку, не имевшему ранее приводов в милицию, могут простить даже серьезное нарушение закона, в то время как человеку, у которого уже была судимость, грозит строгое наказание за небольшой проступок.

В современном обществе наиболее существенные нормы поведения, затрагивающие интересы других людей, вписаны в законы, и их нарушение рассматривается как преступление. Социологи обычно занимаются той категорией правонарушителей, которые преступают закон, так как они представляют собой угрозу для общества. Чем больше квартирных краж, тем больше люди боятся за свое имущество; чем больше убийств, тем больше мы опасаемся за нашу жизнь.

40. Теория аномии Э. Дюркгейма

Чаще всего правонарушения являются импульсивными актами. Биологические теории мало помогают, когда речь идет о преступлениях, предполагающих сознательный выбор.

Важное место в объяснении причин девиантного поведения занимает теория аномии (разрегулированности). Э. Дюркгейм, исследуя причины самоубийств, считал главной причиной явление, названное им аномией. Он подчеркивал, что социальные правила играют основную роль в регулирования жизни людей. Нормы управляют их поведением, люди знают, что можно ожидать от других и чего ждут от них. Во время кризисов, войн, радикальных социальных изменений жизненный опыт мало помогает. Люди находятся в состоянии запутанности и дезорганизованности. Социальные нормы разрушаются, люди теряют ориентиры – все это способствует девиантному поведению. Хотя теория Э. Дюркгейма и подвергалась критике, его основная мысль о том, что социальная дезорганизация является причиной девиантного поведения, считается общепризнанной.

Нарастание социальной дезорганизации не обязательно связано с экономическим кризисом, инфляцией. Оно может наблюдаться и при высоком уровне миграции, что приводит к разрушению социальных связей. Обратите внимание: уровень преступности всегда выше там, где существует высокая миграция населения. Теория аномии была развита в работах других социологов. Были, в частности, сформулированы идеи о «социальных обручах», т. е. уровне социальной (оседлость) и моральной (степень религиозности) интеграции, теория структурной напряженности, социального инвестирования и др.

41. Теории девиантного поведения

Теория структурной напряженности объясняет многие правонарушения разочарованием личности. Снижение жизненного уровня, расовая дискриминация и многие другие явления могут привести к девиантному поведению. Если человек не занимает прочного положения в обществе или не может достичь поставленных целей законными способами, то рано или поздно у него возникают разочарование, напряженность, он начинает ощущать свою неполноценность и может использовать девиантные, незаконные, методы для достижения своих целей.

Идея социального инвестирования проста и в известной мере связана с теорией напряженности. Чем больше человек затратил усилий, чтобы добиться определенного положения в обществе (образование, квалификация, место работы и многое другое), тем больше он рискует утратить в случае нарушения законов. Безработный мало потеряет, если попадется на ограблении магазина. Известны некоторые категории опустившихся людей, которые специально стараются попасть в тюрьму накануне зимы (тепло, питание). Если преуспевающий человек решается на преступление, то он крадет, как правило, огромные суммы, которые, как ему кажется, оправдывают риск.

Теория привязанностей, дифференцированного общения. Все мы имеем тенденцию проявлять симпатию, испытывать привязанность к кому-то. В этом случае мы стремимся к тому, чтобы у этих людей сформировалось хорошее мнение о нас. Такая конформность помогает сохранить признательность и уважение к нам, защищает нашу репутацию.

Теория стигмации, или наклеивания ярлыков, -

это способность влиятельных групп общества ставить клеймо девиантов некоторым социальным или национальным группам: представителям определенных национальностей, бездомным и т. д. Если на человеке ставят клеймо девианта, то он начинает себя вести соответствующим образом.

Сторонники этой теории различают первичное (поведение личности, которое позволяет навесить на человека ярлык преступника) и вторичное девиантное поведение (поведение, являющееся реакцией на ярлык).

Теорию интеграции предложил Э. Дюркгейм, сравнивший условия традиционной сельской общины и крупных городов. Если люди много передвигаются, то ослабляются социальные связи, развивается множество состязающихся религий, которые взаимно ослабляют друг друга, и т. п.

42. Контроль в обществе

Любое общество в целях самосохранения устанавливает определенные нормы, правила поведения и соответствующий контроль за их исполнением.

Возможны три основные формы контроля:

Изоляция – отлучение от общества закоренелых преступников, вплоть до смертной казни;

Обособление – ограничение контактов, неполная изоляция, например колония, психиатрическая больница;

Реабилитация – подготовка к возвращению к нормальной жизни; реабилитация алкоголиков, наркоманов, несовершеннолетних правонарушителей. Контроль может быть формальным и неформальным.

Система формального контроля – организации, созданные для защиты порядка. У нас их называют правоохранительными. Они имеют разную степень жесткости: налоговая инспекция и налоговая полиция, милиция и ОМОН, суды, тюрьмы, исправительно-трудовые колонии. Любое общество создает нормы, правила, законы. Например, библейские заповеди, правила дорожного движения, уголовное законодательство и т. п.

Неформальный контроль – это неофициальное социальное давление окружающих, прессы. Возможно наказание через критику, остракизм; угроза физической расправы.

Любое общество не может нормально функционировать без разработанной системы норм и правил, предписывающих выполнение каждым человеком требований и обязанностей, необходимых для общества. Люди практически в любом обществе контролируются в основном с помощью социализации таким образом, что они выполняют большую часть своих со циальных ролей бессознательно, естественно, в силу привычек, обычаев, традиций и предпочтений.

В современном обществе, разумеется, для социального контроля недостаточно правил и норм, установленных на уровне первичных социальных групп. В масштабе всего общества формируется система законов и наказаний за нарушение установленных требований и правил поведения, применяется групповой контроль государственными органами управления от имени всего общества. Когда отдельный человек не желает следовать требованиям законов, общество прибегает к принуждению.

Нормы различаются по степени строгости, и любое их нарушение влечет за собой разные наказания. Существуют нормы-правила и нормы-ожидания. Нормы-ожидания регулируются общественным мнением, моралью, нормы-правила – законами, правоохранительными органами. Отсюда и соответствующие кары. Норма-ожидание может переходить в норму-правило, и наоборот.

Антропологические особенности человека

Антропологические особенности человека

Под влиянием биологических и социальных факторов произошло формирование рас. В первый период формирования рас наблюдалось заметное влияние биологических факторов, но по мере овладения человека природой оно постепенно исчезло. Для каждой расы характерны цвет волос и кожи, разрез глазной щели, форма век и губ, пропорции тела. Эти расовые особенности отражают историческое развитие человека в различных условиях окружающей и социальной среды.

Чистых рас в настоящее время не существует, и с биологической точки зрения все человечество имеет одинаковый уровень биологического развития, но подвергается различному социальному влиянию. Расы характеризуются совокупностью анатомических особенностей. Считается, что все человечество состоит из трех рас: европеоидной (белая), монголоидной (желтая) и негроидно-австралоидной (черная). Каждая большая раса подразделяется на малые расы, состоящие из отдельных антропологических групп.

Для европеоидной расы характерны светлая кожа с некоторыми оттенками, светлая или темная окраска волос на лице, узкий нос с высоким переносьем, значительно выступающий из плоскости лица, выступающий подбородок и слаборазвитая складка верхнего века. У монголоидной расы смуглая с желтизной кожа, волосы черные и прямые, на лице волосы отсутствуют, глаза темно-карие, хорошо развита складка верхнего века (эпикантус), скулы широкие, нос прямой с низким переносьем, не выступающим из плоскости лица.

Негроидно-австралоидная раса выделяется среди других рас более темной кожей, иногда коричнево-черной; волосы черные, спирально завитые или волнистые, глаза карие, нос низкий с широкими крыльями, губы толстые, челюсти выступают вперед.

Однако приведенные расовые признаки встречаются у различных рас и чрезвычайно трудно иногда установить расовую принадлежность отдельных индивидуумов.

В происхождении человеческих рас искусственный отбор не играл роли, а то влияние естественного отбора, которое испытывали далекие предки, человечество утратило. Ч.Дарвин и современная наука убедительно доказали, что человечество произошло от общего предка, а не из разных зачатков, как считают расисты. Все расы обладают совокупностью общих признаков (хорошо развитый головной мозг, развитая рука, стопа с продольными сводами, наличие изгибов позвоночника, особенно поясничного отдела, сильные ягодичные мышцы, слабое развитие волос и отсутствие вибрис) и биологически находятся на одном уровне психического развития. Смешение рас особенно интенсивно происходило в последние 20000 лет, что привело к еще большему нивелированию и объединению в единое биологическое целое всего человечества. Благодаря общему предку все расы имеют генетическое единство и поэтому легко скрещиваются, дают полноценное, часто более физически развитое и красивое, чем родители, поколение. У людей всех рас общие болезни и одинаковая реактивность организма, а при идентичных социальных условиях и одинаковый уровень психического развития. Как отмечали К. Маркс и Ф. Энгельс, в ходе развития человечества расовые различия совершенно исчезнут. Расизм вступает в противоречие с данными биологической науки, фальсифицируя ее, пытаясь доказать, что существуют "низшие" расы с обезьяноподобным мозгом и "высшие" расы, имеющие более высокий уровень психического развития. По учению расистов "высшие" расы должны подчинять и уничтожать другие народы. Недаром фашизм и империализм использовали расизм как идеологию, противостоящую борьбе классов, а не рас. Этой ширмой империализм прикрывает свою захватническую политику, оправдывая эксплуатацию и колониализм, поддерживая неравенство между народами. СССР - многонациональное государство, где живут единой семьей все народы без расовых предрассудков, на основе дружбы, равенства и братства, определенных Конституцией СССР.

Фото антропологической реконструкции (скульптурного бюста) головы по черепу мужчины эпохи энеолита с поселения Гладунино 3 / Курганская область.

Реконструкция лица по черепу мужчины из кургана 4 могильника Талды II. Могильник расположен недалеко от села Касыма Аманжолова, 300 км. от г. Караганда Республики Казахстан. Погребение соотносится с тасмолинской культурой раннего железного века. Автор раскопок А.З. Бейсенов.

Сунгирь 1 - пластическая реконструкция по черепу мужчины 40-50 лет, останки которого были найдены на верхнепалеолитической стоянке древнего человека на территории Владимирской области. Стоянка находится на восточной окраине Владимира в месте впадения одноимённого ручья в реку Клязьма, в километре от Боголюбово. Обнаружена в 1955 году при строительстве завода и исследована О. Н. Бадером.

Атласовское 2 захоронение было обнаружено в 2014 г. в районе Ботанического сада Северо-Восточного федерального университета, также случайно. В могильной яме были железные стремена и удила, нож в берестяных ножнах, железные ножницы, металлические детали головного убора, серьга, кожаные детали нагрудника с нашитыми металлическими бляшками. Останки принадлежали женщине, умершей в возрасте 30-40 лет. Захоронение датируется XIV-XVII вв. (углеродное датирование), относится к кулун-атахской позднесредневековой культуре, имевшей распространение в Центральной Якутии и на Вилюе в XIV-XVI вв.

Рязанский князь Олег Иванович (1340?-1402). Княжил с 1350 по 1402 г.
Олег Иванович, в схиме Иоаким (ум. в 1402 году) — великий князь Рязанский с 1350 года. Наследовал княжение по смерти Василия Александровича. По одной из версий, сын князя Ивана Александровича (и племянник Василия Александровича), по другой версии - сын князя Ивана Коротопола.
У князя Олега была трудная и противоречивая судьба и посмертная недобрая слава, которая была создана московскими летописцами и дошедшая до наших дней. Изменник, ставший все же святым. Князь, которого окрестили «вторым Святополком» на Москве, но которого любили рязанцы и были верны ему и в победах и после поражений, который является яркой и значимой фигурой в жизни Руси XIV века. Примечателен факт, в докончальной грамоте 1375 года между Дмитрием Ивановичем Донским и Михаилом Александровичем Тверским — основными конкурентами за господство и великое княжение Владимирское, в качестве третейского судьи по спорным делам указан князь Олег Рязанский. Это свидетельствует о том, что Олег являлся на тот момент единственно авторитетной фигурой, великим князем, не стоявшим ни на стороне Твери, ни на стороне Москвы. Более подходящую кандидатуру на роль третейского судьи найти было практически невозможно.
Княжение Олега — это ряд попыток отстоять самостоятельность и независимость рязанского княжества на татарско-московском перепутье в то время, когда национальные интересы требовали объединения русских сил в борьбе с Ордой. Отсюда, при невозможности полноценно сопротивляться ни татарам (только в запоздалом и кратковременном союзе с князем Владимиром Пронским был разбит и прогнан татарский отряд ордынского князя Тагая в 1365 г.), ни Дмитрию Донскому (в 1371 г. Олег, был разбит войсками Дмитрия Донского, под командованием князя Дмитрия Михайловича Волынского-Боброка в сражении при Скорнищево, после чего был заменен на княжестве в Рязани князем Владимиром Пронским, затем сумел вернуть себе княжение), колебания Олега то в сторону Москвы (разгром Рязани татарами в 1378 и 1379 гг. за союз с Москвой), то в сторону татар (союз с Мамаем перед Куликовской битвой в 1380 г.) и необходимость принимать удары за политическую двуличность (в 1381 г. унизительный договор о союзе с Москвой, помощь Тохтамышу в 1382 г.) и с той и с другой (в 1382 г. и от Тохтамыша и от Донского). В 1385 г., Олег воспользовавшись ослаблением Москвы, после нашествия Тохтамыша, захватывает Коломну и только при участии Сергия Радонежского была предотвращена очередная междоусобная война, Олег навеки мирится с Дмитрием Донским и в 1387 г. состоялась свадьба его сына Федора на дочери Дмитрия Софье: к тому же интересы зятя, смоленского князя Юрия Святославича, требуют особого внимания к агрессивной политике Витовта Литовского, стремящейся захватить Смоленск. Столкновения с Витовтом на Литовской и Рязанской территории (1393—1401) и с мелкими татарскими отрядами на границе не позволяют Олегу думать о возвращении ряда населенных мест, уступленных Москве еще в 1381 г.
Перед самым концом жизни, мучимый раскаянием за всё, что было в ней темного, он принял иночество и схиму под именем Иоаким, в основанном им в 18 верстах от Рязани Солотчинском монастыре. Там жил он в суровых подвигах, нося власяницу, а под ней стальную кольчугу, которую не захотел надеть, чтобы оборонять отечество против Мамая. Инокинею окончила свою жизнь и его супруга — княгиня Евфросинья. Их общая гробница находится в соборе обители.

Брусницын Лев Иванович (1784/86 - 1857 гг.) - сын мастерового, с 1795 г. начал работать на Екатеринбургских золотых приисках, промывальщиком на золотодробильной фабрике. За усердие в 1813 г. утверждён похштейгером. Много лет проводил поиски рассыпного золота, в 1814 г. открыл существование золотоносных слоёв в долинах рек Урала (в отличие от малоэффективной лоточной старательной промывки на берегах). Изобрёл механизмы и проработал технологию промышленной добычи рассыпного золота. Направлялся во все регионы России, где обучал и внедрял свой метод поиска и добычи, что привело к перевороту в золотодобывающей промышленности и позволило России к 1830 году выйти на первое место в мире по добыче золота. В 1814 г. получает чин обер-похштейгера, а в 1835 г. - чин обер-штейгера. В 1845 г. ушёл в отставку, был награждён серебряной медалью.

Портрет мужчины 50-60 лет из погребения 27 историко-культурного объекта у поселка Зелёный Яр (г. Салехард, ЯНАО Тюменской области), включающий погребения двух периодов раннего средневековья (VIII-IX вв. и XII-XIII вв.). Восстановление внешности мумифицированного мужчины проведено с использованием компьютерной томографии и 3D-печати.

Сергеляхское захоронение было найдено в районе Сергеляхского шоссе, г. Якутск, Республика Саха (Якутия). По AMS-датированию возраст погребения - середина XV-начало XVI вв., т.е. оно относится к кулун-атахской позднесредневековой культуре, имевшей распространение в Центральной Якутии и на Вилюе в XIV-XVI вв.
Останки в погребении принадлежат мужчине, погибшему в возрасте 35-45 лет. Повреждения черепа указывают на смерть человека от ран, нанесенных клинковым оружием.

Скульптурная реконструкция по искусственно деформированному черепу женщины из курганного могильника Мандесарка-6 (Челябинская обл.). Позднесарматская культура II - III вв. н.э. Автор раскопок Мария Макурова. Автор Алексей Нечвалода. Тонировка реконструкции Елена Нечвалода. Материал: пластик, акриловые краски. Экспонирование: Музей-заповедник «Аркаим».

Скульптурная реконструкция по мануальной модели черепу № 34640 (предположительно идентифицируемый, как принадлежащей последнему императору инков Атаульпе (?)) хранящемуся в Музее человека в Париже.Фото черепа предоставлены Музеем человека.

Скульптурная реконструкция по черепу женщины из Уржарского района Восточно-Казахстанской области, где в одном из курганов было найдено неграбленое погребение женщины сакского времени. При погребенной обнаружены керамические и деревянные сосуды и кости жертвенного животного - овцы. На костях человеческого скелета сохранились остатки ткани от одежды синего и зеленого цвета. У головы погребенной найдены золотые серьги и каменный жертвенник - непременный атрибут женских захоронений того времени. Наибольшую ценность представляет остроконечный золотой головной убор, богато украшенный растительными узорами и зооморфным орнаментом. Головной убор имеет также стреловидные навершия украшенные спиралью из золотой проволоки. Нижняя часть изделия была украшена древними зергерами рифлёными подвесками. По форме и орнаментальному воплощению, находка напоминает народные казахские женские головные уборы саукеле и борик. Фото: О. Белялов

Скульптурная реконструкция по черепу мужчины из курганного могильника Ташла-I. Срубно-алакульский синкретический могильник. Раскопки Янины Рафиковой. Автор Алексей Нечвалода. Материал: гипс тонированный. Экспонирование: Национальный музей Республики Башкотостан.

Скульптурная реконструкция по черепу мужчины с искусственно деформированному черепу из могильника Танаберген II. Позднесарматская культура III в. н. э. (Западный Казахстан). Раскопки Армана Бисембаева. Автор Алексей Нечвалода. Материал: гипс тонированный. Экспонирование: Актюбинский историко-краеведческий музей.

Скульптурная реконструкция по черепу мужчины из кургана 16 Берелского курганного некрополя (Казахский Алтай). Пазырыкская культура V-IV вв. до н. э. Раскопки Зайнуллы Самашева.
Автор Алексей Нечвалода. Материал: пластик, акриловые краски.
Экспонирование: Национальный музей Республики Казахстан.

Скульптурная реконструкция по черепу мужчины из кургана 16 Берелского курганного некрополя (Казахский Алтай). Пазырыкская культура V-IV вв. до н. э. Раскопки Зайнуллы Самашева. Автор Алексей Нечвалода. Материал: пластик, акриловые краски. Экспонирование: Национальный музей Республики Казахстан.

Скульптурная реконструкция по черепу женщины из кургана 16 Берелского курганного некрополя (Казахский Алтай). Пазырыкская культура V-IV вв. до н. э. Раскопки Зайнуллы Самашева. Автор Алексей Нечвалода. Материал: пластик, акриловые краски. Экспонирование: Национальный музей Республики Казахстан

Биолого-антропологическая характеристика коренного доевропейского населения Америки

Введение

Все человечество в целом, как и его подразделения, подвержено постоянным изменениям во времени. Каждая антропологическая общность представляет собой не застывшую, неизменную систему, а скорее — временной «срез» непрерывного процесса, вследствие чего необходимо рассматривать любой физический комплекс в контексте истории его формирования, происхождения. Без этого мы не сможем понять современную антропологическую структуру населения различных регионов Земного шара. К анализу формирования антропологического типа аборигенного населения Америки нужен особый подход: делать «временной срез» на уровне наших дней здесь было бы нецелесообразно, так как европейская колонизация до такой степени нарушила естественный, традиционный ход процессов эволюции и дифференциации индейских и эскимосско-алеутских популяций, что судить об антропологических и демографических параметрах населения Нового Света до Колумба было бы во многих случаях просто невозможно. Поэтому обычно принято рассматривать антропологический состав аборигенных групп Америки, исходя из их демографии и расселения к моменту начала преобразований, связанных с приходом европейцев. Условной исходной точкой процесса автономного внутриконтинентального формирования америндов (индейцев) следует считать время первоначального заселения Америки. Именно в этих хронологических рамках анализируется антропологическая характеристика америндов и эскимосов в данной главе.

В физической антропологии американские индейцы традиционно описывались как «американоидная» или «американская» раса, которая либо фигурировала в литературе как часть «большой» монголоидной расы, либо выделялась как самостоятельная ветвь внутривидовой дифференциации человечества на уровне основных его подразделений. Так или иначе, обсуждая вопрос о характерных физических особенностях америндов, нельзя не затронуть проблем их связи с крупнейшими расовыми стволами человечества и не сказать несколько слов о расе вообще.

Сам по себе термин «раса» в применении к подразделениям человечества не вполне удачен. В строгом биологическом смысле «раса» должна соответствовать подвиду. Между тем было неоднократно показано, что даже т.н. «большие расы» (монголоиды, европеоиды, негроиды) не представляют собой подлинных аналогов биологических подвидов («размытость» ареалов, зависимость от исторических факторов). Кроме того, многие современные антропологи склонны считать все современное человечество единым подвидом. Вследствие этого расы должны рассматриваться как субподвидовые единицы, чему соответствует в действительности их предельная биологическая близость друг к другу, позволяющая говорить о полном единстве человеческого рода. Подсчитано, например, что два любых взятых наудачу из разных регионов земли человека, генетически идентичны по меньшей мере на 99,9% (Johnason , Blake , 1996).

Такое сходство, по мнению ряда исследователей, ставит даже под сомнение реальность деления человечества на расы. Тем не менее, разнообразие человеческого рода по некоторым, биологически несущественным, внешним признакам все же имеет место. Эти различия связаны с адаптацией к тем или иным природным условиям, с изоляцией в течение длительного времени, с т.н. «генным дрейфом». Несмотря на условный, в известной мере, характер современных расовых классификаций, они являются полезным ориентиром при исследовании истории формирования населения различных регионов Земного шара, в том числе — целых континентов.

Раса — чисто биологическая категория, которая не имеет необходимой, причинной связи с такими социально-историческими понятиями, как «нация», «народность». Раса не обусловливает и не порождает ту или иную форму культуры, языка, а границы распространения расовых типов редко совпадают с границами этнических и языковых объединений. Однако, в процессе становления конкретных этно-культурных и языковых общностей последние, естественно, формируются на базе определенных антропологических типов («расовых») — одного или нескольких. Некоторая степень биологической изоляции вследствие преимущественного заключения браков в пределах складывающейся общности, объединенной и выделившейся по ряду культурно-исторических и лингвистических особенностей, закрепляет и усиливает специфику физического типа группы, который, по прошествии длительного времени, может стать одной из характеристик последней. Так комплекс антропологических особенностей становится системой маркирующих признаков общности и используется исследователями при сравнительном анализе групп, выявлении их родства, при изучении древних миграций человеческих коллективов. В силу своей устойчивости этот комплекс дает важную информацию исторического характера о происхождении и древних контактах различных групп населения. «Генетическая память» превращается в инструмент исторических реконструкций. Повторяем, между этносом и физическим типом нет прямой причинной органической связи (функциональной корреляции), но возникает связь «историческая» на базе параллелизма развития и становления в пределах единого ареала.

Проблема антропологического состава коренного доевропейского населения Америки имеет несколько аспектов, а именно: 1. к какой из т.н. «больших» рас мира принадлежат америнды; 2. имеются ли в их составе компоненты других расовых комплексов; 3. какими путями (или одним путем) проникли предки индейцев в Новый Свет; 4. происходит ли аборигенное население Америки от одной группы, либо нескольких различных популяций; 5. однороден или многообразен физический тип (типы) коренного доевропейского населения Америки; 6. как давно переселились в Америку прото-америнды и как они эволюционировали далее в пределах Нового Света.

Поставленные вопросы всегда были и остаются предметом острых дискуссий между антропологами, этнографами, археологами, генетиками. Поэтому было бы невозможно изложить материал по рассматриваемой теме «в одном ключе». Прошло то время, когда читателю навязывалась какая-либо одна «единственно правильная» точка зрения, а другие, также имеющие право на существование, оставлялись за бортом. В данном разделе автор хотел бы проанализировать проблему во всей ее сложности,достаточно полно показав панораму научных дискуссий, борьбы взглядов, разнообразие и, порой, противоречивость аргументации сторон. Может быть, это несколько осложнит восприятие текста читателем, но зато даст реальное представление о современном положении в рассматриваемом разделе антропологии и,хотелось бы надеяться, будет способствовать желанию читателя самому принять участие в интересных исследованиях и спорах в области антропологии америндов. Поэтому автор не старался обязательно «привести к одному знаменателю» все разногласия, — имеющиеся и постоянно возникающие, — между отдельными научными школами и направлениями научной мысли, между различными методами анализа дающими иногда несовпадающие друг с другом результаты, между прежними и новыми взглядами. Именно в этих, на первых порах не сразу объяснимых разночтениях, часто кроется истина. Этап синтеза в описываемой области исследования еще впереди.

I. История антропологических исследований коренного населения Америки.

Проблема формирования доевропейского населения Америки в значительной мере сводилась всегда к анализу миграционных волн из других частей света. Наиболее естественным и логичным при первом же взгляде на карту представляется предположение о связи америндов в древности с населением Азии. Неудивительно, что гипотезы такого рода высказывались еще в XVII-XVIII веках. Так, например, в книге Н.Витсена (конец XVII в.), подготовку и перевод которой лично курировал Петр I, изложена гипотеза переселения азиатов в Америку, причем в доказательство приведены факты из области антропологии, этнографии, лингвистики. В конце XVIII в. президент США и первый американский археолог Т. Джефферсон высказывал предположение относительно азиатского происхождения американских индейцев, основываясь главным образом на аргументах географического характера. Что касается антропологических критериев родства американских индейцев и азиатских популяций — далеко не все исследователи сразу пришли к однозначным выводам. Сходство аборигенов Нового Света с монголоидами не всем и необзязательно бросалось в глаза. Достаточно сказать, что создатель первой научной классификации человеческих рас Франсуа Бернье (1684) сближал америндов не с коренным населением Сибири, а с европеоидами. Авторы нескольких других ранних классификаций хоть и отмечали сходство индейцев с восточно-азиатскими народами, в то же время воздерживались от констатации прямого, близкого родства антропологических типов американских аборигенов и азиатских монголоидов, часто предпочитая выделять америндов в особую расу. Так поступали, например, в XVIII веке К. Линней, немецкий естествоиспытатель И. Блюменбах, в начале XIX в. — Ж. Ламарк, в начале ХХ века — итальянский антрополог В. Джуфрида-Руджери. Позже, в середине текущего века сходную позицию заняли американские исследователи К. Кун, С.Гарн и Дж. Бердсел (1950). При этом таксономический ранг америндов приравнивался к большим расам. В конце прошлого и в течение нашего века оформляется и аргументируется другая точка зрения, согласно которой американские индейцы в таксономическом отношении должны быть включены в состав большой монголоидной расы. Сторонниками такой классификационной схемы выступили Т. Гексли (1870), У. Флауер (1885), И. Деникер (1902), А. Грдличка (1928), А.И. Ярхо и Г.Ф. Дебец (1934-1941), Н.Н.Чебоксаров (1951), назвавший монголоидную расу азиатско-американской. Борьба мнений относительно систематического положения америндов на протяжении двух с половиной столетий сама по себе показательна: в ней отразились сложность и своеобразие антропологического состава коренного населения Америки, наряду с несомненным наличием некоторых очевидных черт, сближающих америндов с азиатскими аборигенами монголоидного расового типа. В текущем веке господствовали в основном два противоположных направления научной мысли в связи с проблемой межрасовых и внутрирасовых таксономических отношений американского доевропейского антропологического типа. Наиболее последовательным и авторитетным защитником одного из этих направлений — идеи единства расового комплекса всего индейского населения — стал основатель и первый президент Ассоциации Физической Антропологии США, известный антрополог А. Грдличка, приведший на базе обширного фактического материала многочисленные аргументы в доказательство монорасовой (а также мономиграционной) антропологической основы американоидов и принадлежности последних к монголоидному расовому стволу.

Противоположную точку зрения отстаивали последователи французского американиста Поля Риве, полагавшие, что американская раса сложилась в результате метисации представителей нескольких миграционных волн из разных регионов мира, притом относящихся к разным расовым типам — монголоидному, полинезийскому, меланезийскому, австралийскому. Это направление приобрело особую популярность в странах Латинской Америки, что объясняется как смешанным расовым составом данного региона, так и активностью сторонников П. Риве, опубликовавших большое число трудов, написанных в яркой и общедоступной манере. Критикуя монорасовую концепцию, они называли ее «упрощенной», что, как мы увидим далее, в известной мере справедливо, хотя порой ими игнорировался ценный фактический и теоретический багаж аргументации А. Грдлички. Противостояние двух описанных направлений характерно для периода поисков оценки таксономического положения той или иной общности и корней ее происхождения: исследователям в таких случаях редко удавалось найти адекватный баланс между единством и многообразием, так что «маятник» неоднократно совершал колебания в обе стороны, доходя до крайних точек амплитуды. Однако, в конце концов, в соответствии с законами диалектики, подобные ситуации обычно выливались в некий синтез, что отчасти имело место и в описываемом случае, хотя, как и ранее, говорить, что проблема расового состава коренного населения Америки решена окончательно, было бы явно преждевременно.

В предлагаемой главе рассматривается вопрос о расовой дифференциации и таксономическом статусе аборигенного населения Америки с учетом новых фактов, полученных наукой в течение ряда десятилетий конца нашего века на базе как традиционных, так и новых методов и подходов. Материал удобнее будет изложить по основным разделам современной физической антропологии в следующем порядке:

1. морфологическая характеристика живых индивидуумов,

2. краниология,

3. одонтология,

4. дерматоглифика,

5. генетические маркеры.

В каждом разделе накоплен материал, позволяющий охарактеризовать единство, своеобразие и вариации описываемого внутривидового таксона, а также делать предположения о его происхождении. Выводы по различным разделам далеко не всегда совпадают, что объясняется как природой используемых признаков, так и рядом причин исторического характера. Об этом будет сказано при рассмотрении отдельных маркирующих систем.

II. Антропометрия и антропоскопия аборигенного населения Нового Света.

Грдличка, обосновывая гипотезу «американского гомотипа», то есть, единого антропологического типа индейцев, перечислил ряд признаков антропометрии и антропоскопии головы и лица, считая этот набор критериев систематики характерным для всего аборигенного индейского населения Америки: густые, прямые, черные волосы, очень слабый рост волос на лице и теле, желто-коричневый цвет кожи, темнокарие глаза, выдающиеся скулы, средний (по масштабу больших рас) прогнатизм, довольно сильно выступающий нос (у мужчин — часто «орлиный»), наружный угол глаза немного выше внутреннего, широкий рот, довольно толстые губы (толще, чем у европейцев). Были приведены также некоторые признаки, связанные с формой грудной клетки, мускулатурой конечностей, размерами и формой зубов (Hrdlicka , 1923). Многие из этих признаков, в частности форма и цвет волос, цвет кожи, слабое развитие волосяного покрова, выдающиеся скулы, дали основание А. Грдличке и многим последующим антропологам отнести индейцев Америки к монголоидной большой расе.

Говоря об аборигенном населении Америки, следует добавить также характеристику другой ветви доевропейского населения — эскимосов и алеутов. От индейцев они отличаются более скуластым лицом, более высокой частотой эпикантуса, менее выступающим носом. По этим признакам они занимают промежуточное положение между индейцами и азиатскими монголоидами (Дебец 1959).

Итак, в пользу идеи единства антропологического облика америндов свидетельствует определенное число таксономически важных признаков лица и головы, дифференцирующих «большие» расовые стволы и наводящих на мысль о принадлежности индейцев к кругу монголоидных расовых типов. Однако, даже среди описываемой группы систематических критериев имеются серьезные исключения из преобладающей тенденции. Обращает на себя внимание очень слабое развитие эпикантуса у индейцев (менее 10%), что резко противопоставляет их сибирским и дальневосточным монголоидам. Далее, америндов отличает высокое переносье, сильно выступающий нос, слабая по монголоидному масштабу уплощенность лица. Наконец, еще один важный таксономический признак, не укладывающийся в антропологический комплекс североазиатских монголоидов: высота лица (а в некоторых случаях и ширина) во многих индейских популяциях значительно меньше, чем в североазиатских аборигенных группах.

А. Грдличка, кстати, исключил этот признак из списка критериев единства «американского гомотипа», как крайне вариабельный и не приводил его в системе доказательств сходства с монголоидной расой. Сторонники «американского гомотипа», правда, возражают, что перечисленные «уклоняющиеся» признаки образуют единый морфологический комплекс и связаны между собой корреляцией (выступающий нос-профилировка, — высокое переносье-эпикантус), что снижает таксономическую значимость каждого из них в отдельности и, с позиций строгой систематики, уменьшает реальный «вес» расхождения между американской расой и сибирскими монголоидами по физиономическому набору критериев, хотя эти различия бросаются в глаза и наводят на мысль о присутствии инорасовых компонентов. И все же нельзя игнорировать столь важный лицевой комплекс как при межрасовых, так и при внутрирасовых сопоставлениях.

Нужно сразу сказать, что дальнейшие антропометрические и антропоскопические исследования живого аборигенного населения не способствовали закреплению представления о единстве типа американских индейцев. Начатые еще в прошлом веке широкомасштабные сравнительные исследования популяций Северной, Центральной и Южной Америки привели антропологов к необходимости выделения большого числа разнообразных морфологических вариантов.

Работавший в конце прошлого-начале текущего века антрополог и этнограф И. Деникер, выделил в своей классификации североамериканскую, среднеамериканскую и южноамериканскую расы, первая из которых отличается высоким ростом, мезокефалией, «орлиным» носом, вторая — малым ростом, брахикефалией, прямым или «орлиным» носом, третья — малым ростом, прямой или вогнутой спинкой носа, варьирующим головным указателем. По И. Деникеру особняком стоит патагонская раса, отличающаяся прямым носом, высоким ростом, брахикефалией. Автор описанной схемы счел ее недостаточно детальной и не отражающей реальное разнообразие антропологических типов, подразделив далее североамериканскую расу на атлантическую (особенно высокий рост) и тихоокеанскую (меньший рост, более развитый третичный волосяной покров, тенденция к брахикефалии), а южноамериканскую — на палеоамериканскую (долихокефалия, волнистые волосы) и «собственно южноамериканскую» (прямые волосы).

Следует заметить, что выделение палеоамериканского варианта, представлявшееся сначала достаточно умозрительным, условным, оказалось чрезвычайно плодотворным и подтвердилось рядом последующих работ, посвященных истории первоначального заселения Нового Света. Однако реальность палеоамериканского типа ставилась под сомнение вследствие его дисперсности и неоднородности набора характеризующих его маркирующих особенностей. Так, у представителей некоторых групп охотников-собирателей Южной Америки отмечены волнистые (и далее узко-волнистые) волосы, в племенах гуато и сирионо Боливии зафиксированы случаи довольно значительного развития третичного волосяного покрова, у ботокудов исследователи констатировали выраженную долихокефалию (при большой высоте черепа).

Важной «палеоамериканской» чертой является широкий нос с вогнутой спинкой. Подобного рода особенности наблюдались не только среди племен бассейна Амазонки, но также у аборигенов Огненной Земли, а за пределами Южной Америки — у калифорнийских индейцев, часть которых характеризовалась темным (даже по мировому масштабу) цветом кожи, широким носом, низким и нешироким лицом. Такие же черты встречались и в некоторых аборигенных группах юго-запада США — в штатах Аризона и Нью-Мексико (зуни, хопи), а также в Мексике (яки). Нетрудно видеть, что в палеоамериканском «наборе» черт проступает инорасовый, немонголоидный комплекс, напоминающий австралоидные и меланезийские расовые варианты. Правда, этот комплекс почти нигде не складывается в характерный тип австралийца или меланезийца: так например, в группах ботокудов, наряду с отмеченной выше выраженной долихокефалией, наблюдается обычная для индейцев прямая форма волос и слабый рост бороды. Те же признаки сопровождают австралоидные черты у калифорнийских индейцев. Дисперсность палеоамериканских особенностей и приуроченность их либо к глубинным районам Южной Америки, либо — к периферии, говорит об их большой древности и, как будто, подтверждает гипотезу поликомпонентности расового типа америндов, сложившегося, согласно этой гипотезе, в результате нескольких разнорасовых миграций. В дальнейшем изложении будет дан более подробный анализ данной гипотезы с оценкой ее правомерности в свете новых исследований.

Политипический характер американоидной расы подтвердили в своих работах итальянские антропологи Дж.Серджи (Sergi 1911), Р. Биасутти (Biasutti 1912), а позже — немецкий исследователь Э.Эйкштедт (Eikstedt 1934) и известный аргентинский американист Х.Имбеллони (Imbelloni 1938, 1943). Несколько подробнее остановимся на результатах исследования Х. Имбеллони, который систематизировал и уточнил классификации, разработанные предшественниками. Аргентинский ученый выделил среди аборигенного населения Америки 11 территориальных морфологических вариантов, описав их нижеследующим образом.

1. Субарктиды (эскимосы по Эйкштедту) — эскимосы Аляски и Гренландии: рост мужчин 164- 158 см., убывает с востока на запад, короткие конечности, желтоватая кожа, часто встречающийся эпикантус, мезодолихокефалия (головной указатель — 75-76), сильно выступающие скулы, средняя степень выступания носа, волосы черные, тугие, прямые.

2. Колумбиды (по Эйкштедту — пацифиды) — группы северо-запада и севера тихоокеанского побережья, часть населения Аляски. Рост высокий и средний (мужчины — 161-170, женщины — 152-160), выраженная брахикефалия (головной указатель — 84-90), довольно светлая кожа, короткие ноги, слабое развитие третичного волосяного покрова.

3. Планиды (по Эйкштедту — сильвиды). Занимают зону Северной Америки от Аляски до Атлантического океана,ограниченную с севера тундровой зоной, а с юго-запада и запада — Скалистыми горами. Распространены в области бассейна реки Миссури. Высокий рост (мужчины — 166-176), женщины — 158), мезокефалия (головной указатель — 79,3-81,5), выступающие скулы, сильно выступающий «орлиный» нос, волосы и глаза — черные, цвет кожи — светло-бронзовый.

4. Сонориды (по Эйкштедту -— маргиды). Занимают часть побережья Тихого океана, штаты Орегон и Калифорния, а также часть территории Мексики (штат Сонора). Рост скорее высокий (мужчины — 166-170, женщины — 152) мезокефалия (головной указатель 78,5-80,0), малые размеры головы, узкий, наклонный лоб, довольно темный (по сравнению с предыдущими типами) цвет кожи с красноватыми оттенками.

5. Пуэбло-андиды (по Эйкштедту — андиды). Расселены вдоль рек Рио Гранде, Колорадо, в штатах Аризона и Нью-Мексико. Известны как индейцы пуэбло. На юге аналогичный тип локализуется в Андийской зоне Колумбии, Эквадора, Перу, Боливии, в северных районах Чили и Аргентины. Малый рост (мужчины — 159-162); мезобрахикефалия) головной указатель — 81,5-89,0), малые размеры головы, низкое лицо, нос широкий в крыльях, достаточно сильно выступающий, большой скуловой диаметр, варьирующий цвет кожи, преобладает интенсивная пигментация, волосы черные, жесткие, прямые, слабо развит третичный волосяной покров, часто — искусственная деформация головы.

6. Истмиды (по Эйкштедту — централиды). Распространены от южной Мексики до Колумбии. Низкий рост (мужчины — 150-158, женщины — 143). Брахикефалия (головной указатель — 86-89,5). Лицо широкое и низкое, нос широкий в крыльях, платириния. Волосы и глаза черные. Волосы прямые, жесткие. Характерными представителями являются индейцы майя.

7. Амазониды (бразилиды по Эйкштедту). Занимают обширную зону Южной Америки от Анд до Атлантического океана, включая бассейны Амазонки и Ориноко, на юге — до реки Ла Плата. Рост средний (мужчины — 155-158 на севере бассейна Амазонки, 161-166 — на юге). Сильно варьирующий головной указатель (79-84), короткие ноги, длинные руки. Кожа различных оттенков на желтоватом фоне.

8. Пампиды (по Эйкштедту — патагониды). Район Матто-Гроссо, центральная равнина Аргентины, степи юга до Огненной Земли. Рост высокий и очень высокий) в области Чако рост мужчин 160-170, в Патагонии — 173-181). Брахикефалия у техуельче (указатель 80,0), долихокефалия у она (указатель 78-79). Сильно выступающие скулы, крупные размеры лица, лепториния (относительно узкий и высокий нос), довольно темная пигментация кожи с бронзовым отливом. Волосы прямые, жесткие, черные.

9. Лагиды (по Эйкштедту — лагиды). Восточное плоскогорье Бразилии, несколько изолятов в других регионах, в частности — на крайнем юге Калифорнии. В прошлом этот тип был распространен гораздо шире — на территориях Мексики и Чили. Низкий рост (мужчины — 150-157), резко выраженная долихокефалия (головной указатель — 66-73), высокий свод черепа, лицо широкое и низкое, платириния (относительно широкий и низкий нос), темная пигментация волос и глаз, форма волос варьирует, как и цвет кожи.

10. Фуэгиды (по Эйкштедту — лагиды). Основной ареал — Огненная Земля, но отдельные очаги распространения этого типа отмечаются также на побережье Чили, среди некоторых племен Колумбии, в северной Калифорнии, среди ботокудов атлантического побережья. В прошлом этот морфологический вариант был распространен среди многих ныне исчезнувших южноамериканских групп. Рост низкий (мужчины — 157, женщины — 147), долихокефалия (головной указатель — 73-77), узкий лоб, лепториния, сильно развитое надбровье, слабое развитие мышц ног.

11. Апаласиды (этот тип добавлен Х. Имбеллони в работе 1941 г.). Ареал обитания — зоны, прилегающие к атлантическому побережью Северной Америки. Характерные представители — гуроны (ирокезы), алгонкины.

Среди соседних антропологических вариантов выделяются главным образом долихокефалией. По остальным характеристикам сходны с планидами. Классификация Х. Имбеллони (а точнее — Серджи-Биасутти-Эйкштедта-Имбеллони) неоднократно подвергалась критике. В частности, М.Т. Ньюмен (Newman 1951) подверг сомнению концепцию Имбеллони, считая ее «слишком миграционистской» в силу того, что в выделенных типах аргентинский автор видел отражение исходной политипии, много-компонентности расового состава, признавая возможность сохранения исходных аналогичных вариантов в разных экологических зонах в течение долгого времени. Сам М.Т. Ньюмен придерживался прямо противоположной, крайне «экологистской» позиции, полагая, что все разнообразие американских антропологических вариантов объясняется только влиянием локальных средовых условий. Позже эту точку зрения разделил перуанский американист М. Валье (Valle 1964). К сходным выводам относительно решающего значения гетерогенной среды в формировании расовой политипии Америки, сложившейся к моменту прихода европейцев пришли также В.П. Алексеев (1974) и С. Молнар (Molnar 1992). Автор данной статьи склонен учитывать при анализе расогенетических процессов в Америке как средовые факторы, так и роль исходного генетического разнообразия, модифицированного и усиленного генным дрейфом в группах, оказавшихся в изоляции. Учитывая справедливые критические замечания по адресу авторов приведенной выше классификации и оставляя пока в стороне вопрос о генезисе различных расовых компонентов, я все же счел нужным привести схему Х. Имбеллони почти полностью, так как во-первых, она дает достаточно объективное представление о разнообразии вариантов американоидной расы, во-вторых, — в ней сохранилось несколько больше информации о расовом составе и расселении групп аборигенов Америки к моменту прихода европейцев, чем в любой схеме, которую исследователи попытались бы составить на базе данных нашего времени, когда процессы метисации, миграций и исчезновения индейских популя- ций еще более исказили исходную ситуацию, чем это было десятилетия назад.

Диапазон локальных различий морфологических характеристик аборигенного населения Америки даже на основе приблизительных классификаций представляется весьма впечатляющим и вряд ли может оставить место для вывода о полном единстве типа американоидной расы к моменту прихода европейцев. Если можно считать правомерной гипотезу единства происхождения индейцев Америки, то говорить об однородности ее населения ко времени европейской колонизации вряд ли допустимо.Взять хотя бы длину тела, которая в индейских группах в одних регионах достигает в среднем 181 см, а в других может равняться 150 см и даже менее. Одно время в специальной литературе даже поднимался вопрос о существовании в Южной Америке племен пигмеев на основании того факта, что в некоторых племенах (юпа, тикуна, конибо, аруаки, маку, гуахарибо) действительно встречаются индивидуумы чрезвычайно малого роста: мужчины — менее 150 см, женщины — менее 140 см. Однако, известный мексиканский антрополог Х. Комас, исследовавший этот вопрос, доказал, что крайне низкорослые индивидуумы в перечисленных племенах не образуют популяции с каким-либо характерным расовым типом, а встречаются в различных группах, не отличаясь от типичного для последних морфологического стандарта (Comas 1960; Зубов 1962).

Классификация Х. Имбеллони ярко иллюстрирует разнообразие по другим антропологическим показателям. При этом разнообразие выражается не только в широком диапазоне вариабельности «американоидных» черт, укладывающихся в монголоидный комплекс, но также в наличии некоторых немонголоидных особенностей, подмеченных, в частности, И. Деникером и составивших основу выделенного им палеоамериканского типа. Они наблюдаются (либо наблюдались) в разных регионах Америки, концентрируясь преимущественно в группах, относимых Х. Имбеллони к амазонидам, лагидам, фуэгидам, то есть. к вариантам, которые могут быть вместе названы одним обобщающим термином «лагидоиды». В дальнейшем мы неоднократно будем возвращаться к этой проблеме при рассмотрении других систем маркирующих признаков.

В настоящее время антропологи, особенно в зарубежных странах, все реже прибегают к измерениям и описаниям живых индивидуумов по расоведческим программам, так что информация по вышеизложенному разделу существенно не обогащается. Зато наблюдается значительный приток новых данных по краниологии, одонтологии, дерматоглифике, генетическим маркерам.

III. Краниология.

Краниологические материалы имеют для антропологии Америки особое значение, так как позволяют непосредственно анализировать расогенетические процессы на территории Нового Света в разные эпохи доевропейского периода, когда генетическая структура сложившихся расовых групп не была нарушена, давая надежду «докопаться» и до самых глубоких корней миграций людей в Новый Свет до Колумба. В связи с этим, разумеется, наибольший интерес представляют краниологические материалы плейстоценового времени, то есть древнее 10-12 тыс. лет. На территории Америки таких находок очень мало, притом их датировки постоянно пересматриваются и оспариваются. Хорошим примером этой ситуации является история с черепом из Отовало (Эквадор). Плейстоценовая датировка этой находки подверглась резкой критике (Brothwell Burleigh 1977) и, в конечном счете, даже сводилась по результатам коллагенового анализа — к 2-3 тысячелетиям до нашего времени. Однако, проверка несколькими разными методами все же дала свидетельство значительной древности объекта — до 28 тысяч лет (Davies 1978). Согласно компромиссному мнению, находка в любом случае должна быть датирована концом плейстоцена (Rodriguez 1987). Заслуживают внимания морфологические особенности черепа из Отовало в связи с его предполагаемой значительной древностью: развитый надбровный валик, наклонный лоб, резкая долихокрания, крупные зубы. Автор находки Д.М. Дэйвис счел эти показатели достаточными, чтобы констатировать неандерталоидный облик находки, однако нельзя упускать из вида, что по метрическим показателям череп не выходит за пределы вариаций современных человеческих рас. Д.М. Дэйвис дал описание еще одной интересной находки — двух челюстей, обозначенных в каталогах как «Боливия-1» и «Боливия-2», датируемых концом плейстоцена и по морфологическим показателям также обнаруживающих черты архаизма.

Вообще, древнейшие черепа, найденные на территории Нового Света, неоднократно оценивались антропологами как архаичные в отношении ряда морфологических особенностей. Имело место даже сообщение о находке в Бразилии черепа с чертами Homo erectus (Bryan 1978) однако его датировка сомнительна, а сам череп в настоящее время утерян. Широко известная находка «Леди из Миннесоты» (череп девушки, датируемый верхним плейстоценом или ранним голоценом — 15-10 тыс. лет) была оценена археологом Дж. Дженксом, как «слишком примитивная», чтобы быть отнесенной к современному виду» (Rodriguez 1987). Другие специалисты не согласны с этим и отмечают лишь негроидный облик данного черепа, отличающегося резко выраженным альвеолярным прогнатизмом. Черты архаизма были констатированы на черепе из Мидленда (Техас), датируемом одними методами (радиокарбон) самым концом плейстоцена, а другими (уран) — более ранним временем (20 тысяч лет). Вероятно, сложившееся у ряда исследователей впечатление ярко выраженного архаизма древнеамериканских черепов в основном базируется на трех признаках: крайней долихокрании, иногда в сочетании с «килевидной» формой черепа, альвеолярном прогнатизме и сильном развитии надбровья. Иногда упоминают также крупные размеры зубов и большую толщину костей черепа.

Этот комплекс наиболее полно выражен в известной серии черепов из пещер Лагоа-Санта (Бразилия) и в морфологии очень сходного с ними черепа из Пунин (Эквадор): крупные размеры черепной коробки, гипсидолихокрания (высокий, длинный и узкий череп), низкое, прогнатное лицо, наклонный лоб, сильно развитые надбровные дуги, «крышеобразный» свод, небольшая ширина лица, крупные зубы. Этот тип широко распространен в древнейших погребениях Южной Америки и Калифорнии. В той или иной мере его можно констатировать на материалах плейстоценовых калифорнийских стоянок Трэнквилити и Дель Мар (Ля Джолла), которые по результатам некоторых методов датировки относятся к очень древним эпохам (20-30 и более тысяч лет), а также на черепе из Юха, древность которого оценивается в 21500 лет (Rogers 1977).

Ранние датировки калифорнийских находок были подвергнуты сомнению и пересмотрены, как, например, было с материалами со стоянки Ля Джолла, однако за некоторыми из них сохранилась репутация очень древних. В частности, черепа из Лагуна Бич и Лос Анджелес, согласно данным радиоуглеродного и коллагенового анализа, относят определенно к плейстоценовому времени: абсолютная датировка — 17150 и 23600 лет соответственно (Plhak 1980).

В настоящее время уже известно достаточно много палеоантропологических находок с территорий Северной, Центральной и Южной Америк, однако древность этих материалов обычно колеблется между самым концом плейстоцена и началом голоцена: скелеты с острова Санта Роса (Калифорния, 7-8 тысяч лет), скелет из Тепешпан (Мексика, 10 тысяч лет или менее), материалы со стоянок Серро Сота и Пали Айк (14 и 11 тысяч лет). Как и в описанных случаях, большинство более или менее древних находок обнаруживает те или иные черты палеоамериканского комплекса, иногда расцениваемые просто как архаичные.

Что касается упомянутых черт архаизма, то по мнению авторитетных американских ученых, в том числе Т.Д. Стьюарта, все рассмотренные выше находки все же совершенно определенно принадлежат людям современного вида. Т.Д. Стьюарт считает при этом, что они не выходят за пределы вариаций американоидного типа (Stewart 1981). Здесь следует, однако, обратить внимание на одну существенную деталь в приведенном выше заключении Т.Д. Стьюарта: говоря о древнейших калифорнийских черепах, из Лагуна Бич и Лос Анджелес, этот исследователь уточняет, что они сходны с локальным индейским типом. Напомним, что на юге Калифорнии Х. Имбеллони отмечает присутствие антропологического типа лагид, а в прошлом — фуэгид, которых тоже можно отнести к лагидоидам. Последние действительно обладают чертами, сходными с описанным выше древнеамериканским комплексом, сохранившимся кое-где в Америке вплоть до текущего столетия. Кстати, в этой связи нельзя не упомянуть одну из работ известного исследователя Огненной Земли М. Гусинде (Gusinde 1975), описавшего практически современный череп огнеземельца — алакалуфа, отметив при этом крайне резко выраженные черты лагидоидного типа, которые в данной работе расцениваются как архаичные. Это заставляет обратиться к вопросу о преемственности древних и современных расовых типов Америки и об антропологической характеристике палеоамериканского комплекса, связанного с обликом некоторых поздних антропологических вариантов Нового Света. Прежде всего заметим, что так называемый «архаизм», принимавшийся даже за неандерталоидность, резко отличается от истинных особенностей ископаемых гоминид неандерталоидного либо питекантропоидного типа прежде всего по параметрам лицевого отдела черепа: у лагид лицо низкое, неширокое, прогнатизм преимущественно альвеолярный, ширина носа (грушевидного отверстия черепа) — от малой до умеренной. Неандертальского человека отличает очень большая высота лица, большая ширина грушевидного отверстия черепа, общий лицевой прогнатизм, резкий перегиб в затылочной области. Древнеамериканский тип характеризуется сочетанием гипси-долихокрании с низким и нешироким лицом. Из современных расовых групп этим сочетанием обладают австралийцы-аборигены и меланезийцы. Развитые надбровные дуги и альвеолярный прогнатизм еще более усиливают сходство древних антропологических вариантов Америки с австрало-меланезийским кругом форм. Эти параллели были давно отмечены исследователями. Еще в конце прошлого века на них обратил внимание французский антрополог А. Катрфаж. Позже эти факты были признаны многими исследователями (Дебец 1959; Rivet 1978). Поль Риве сделал на базе изложенных выше данных вывод о поликомпонентном составе американского аборигенного населения, полагая при этом, что входящие в него расовые компоненты принесены отдельными гетерохронными миграционными волнами, пришедшими в Америку разными путями.

Признавая значительную степень сходства древнеамериканских лагидоидных типов с австрало-меланезийскими, нельзя, однако, не заметить одной очень важной детали: в описаниях древних американских черепов уделяется мало внимания такому ценному таксономическому признаку, как ширина носа. Напомним, что ширину грушевидного отверстия на черепах древних аборигенных групп Нового Света можно оценить как малую либо среднюю. Большие величины носового указателя получаются лишь за счет малой высоты носа, в то время как по абсолютной ширине грушевидного отверстия черепа палеоамериканский тип следовало бы считать скорее узконосым, причем эта черта является для него одной из самых характерных. Уже поэтому нельзя отождествлять палеоамериканский комплекс с широконосым австрало-меланезийским, принесенным особой, экваториальной волной. Он весьма своеобразен.

На эти факты я обратил внимание в работе 1968 года, в которой был произведен анализ географического распределения абсолютной ширины грушевидного отверстия черепа в Америке (Зубов 1968), причем выявилось, что узкое носовое отверстие (23- 24 мм.) обычно констатируется в периферийных или внутренних труднодоступных районах (Огненная Земля, бассейн Амазонки, южная Калифорния), то есть — в местах обитания (в прошлом или настоящем) племен типа лагид, амазонид, фуэгид, обладающих теми или иными чертами палеоамериканского типа по И. Деникеру.

Интересно, что по абсолютной ширине грушевидного отверстия в круг лагидоидных форм попали также американские эскимосы, которые, кстати, отличаются также выраженной долихокранией, и развитым надбровьем. Эти факты в моей вышеупомянутой работе были положены в основу гипотезы, согласно которой в эскимосских популяциях, занимающих периферийные регионы Нового Света, имеются элементы палеоамериканского комплекса, в какой-то мере связывающие поздние волны мигрантов с древнейшим местным субстратом. Самым серьезным возражением против этой постановки вопроса была ссылка на большую высоту лица у эскимосов по сравнению с палеоамериканоидами. Однако, в ответ я напомнил, что в ископаемой серии эскимосских черепов с острова Св.Лаврентия высота лица оказалась в среднем равной 73,5 мм., то есть в точности соответствующей этому размеру у лагид и фуэгид. С этой поправкой на эпоху американские эскимосы по основным краниологическим параметрам оказались поразительно, почти до идентичности, сходными с фуэгидами — огнеземельцами. Учитывая эти данные, можно говорить о панамериканском масштабе распространения древнейших лагидоидных элементов, игравших роль субстрата по отношению к новым миграциям, о числе и характере которых пойдет речь ниже.

Колумбийский антрополог Х.В. Родригес, применяя термин И. Деникера к древним черепным сериям докерамического и керамического периодов, пришел к выводу, что палеоамериканский комплекс черт не укладывается в рамки какой-либо одной большой расы, будучи в известной мере промежуточным между большими расами мира: от экваториальных форм он отличается узким и довольно сильно выступающим носом и меньшим прогнатизмом, от азиатских монголоидов, особенно от сибирских, — меньшей уплощенностью лицевого скелета, меньшими размерами лица (Rodriguez 1987). Таким образом, краниология показывает, что морфологический облик америндов с древнейших времен выделялся своеобразием, достаточным для возведения американоидного расового типа в ранг крупнейших подразделений человечества на таксономическом уровне больших рас. Это, кстати, соответствовало бы важнейшим критериям систематики: ареальному, морфологическому и показателю внутренней дифференциации таксона. Здесь, правда, сразу же нужно заметить, что ранговые различия между «большими» и «малыми» расами все же условны. Таксономический ранг «малой» расы является в значительной мере искусственным и, строго говоря, противоречит нормам систематики. Поэтому, рассуждая о внутривидовом разнообразии человечества, я предпочел бы употреблять термины «антропологический тип» и «группа антропологических типов» (Зубов 1996). Однако, определение места американоидов в рамках классической расовой систематики имеет глубокий расогенетический смысл и перечеркивать реальное значение этой таксономической процедуры было бы неверно и нецелесообразно.

Х.В. Родригес, выводя тип «среднего палеоамериканца», использовал не только типичные лагидоидные формы, но и все более или менее древние краниологические материалы, в результате чего итоговый усредненный тип сдвинулся к промежуточным значениям признаков (средние размеры лица, носа, умеренный прогнатизм, назомалярный угол — 136-142°, зиго-максиллярный — 126,5-128,6°, рост — 157,1- 165,6 см. у мужчин, 154,0- 155,4 см. у женщин). «Чистый» лагидоидный комплекс показал бы большее сближение с австраломеланезийскими вариантами и несколько иные средние показатели, в частности — по ширине носа. Но все же и этот «чистый» тип древних америндов не мог бы быть отнесен однозначно к одной из больших рас мира.

Вопрос о расовых компонентах, вошедших в состав американских аборигенов, дискутируется уже много десятилетий, постепенно претерпевая изменения в принципах и подходах дискутирующих сторон, В 1930 году американский антрополог Э.А. Хутон (Hooton 1930) на основании детального краниологического анализа группы Пекос Пуэбло (Нью-Мексико), выделил в ее составе три возможных морфологических компонента: 1. псевдо-австралоидный (близкий к айнскому), 2. псевдо-негроидный, 3. тип «корзинщиков» (близкий к европеоидному средиземноморскому). На этом субстрате, по Э.А. Хутону, сложилась еще в Старом Свете палеоамериканская миграционная волна. Впоследствии в Америку проникла новая волна мигрантов — брахикефалов монголоидного типа.

Позже Э.А. Хутон несколько видоизменил эту схему, сведя ее к двум компонентам: монголоидному и восточно-негроидному (то есть австрало-меланезийскому). В 1951 году американист-антрополог Дж.Б. Бердсел (Birdsell, 1951) предположил участие в формировании индейцев Америки компонента «архаичных европеоидов» (по Дж.Б. Бердселу — «амурский тип», близкий к айнам). Близкую точку зрения высказал Г.Ф. Дебец (Дебец 1959): два компонента — монголоидный и австралоидный, близкий к айнскому. В доказательство присутствия в морфотипе индейцев «амурского» компонента Дж.Б. Бердсел привел характеристику верхнепалеолитического черепа из верхнего грота Чжоукоудянь (Китай), черты которого, согласно автору, трансформировались в «амурский» тип и передались ряду палеоамериканских вариантов (Пунин в Эквадоре, южнокалифорнийские черепа). Здесь следует, однако, вспомнить, что реальный айнский компонент принес бы усиление уплощенности лица и учащение эпикантуса.

Еще один вариант классификации антропологических типов америндов предложил В.П. Алексеев, выделивший в составе коренного населения Америки две основные расы: северо-американскую и центрально-южноамериканскую, в пределах которых констатирована дальнейшая дифференциация на группы популяций, сформировавшиеся вокруг нескольких очагов расообразования (атлантическая, тихоокеанская, калифорнийская, центрально-американская, амазонская, андская, патагонская, огнеземельская). Данная систематика в большей или меньшей степени сходна со схемой Имбеллони-Эйкштедта, в чем можно видеть еще одно подтверждение объективности предложенных этими исследователями 5 классификаций (Алексеев 1974). Анализируя расовый состав аборигенных популяций Америки, В.П. Алексеев выдвинул гипотезу европеоидной примеси у американских индейцев, причем в отличие от прежних аналогичных предположений, этот исследователь допускает возможность проникновения европеоидных генов не с востока, через Гренландию, а через Берингов пролив, в составе смешанных популяций, например — создателей неолитических культур Центральной Азии V-IV тысячелетий до н.э. Х.В. Родригес высказывает сомнение по этому поводу, напоминая, что европеоидный компонент в Центральной Азии, насколько стало известно в настоящее время, имеет древность не более 7-6 тысячелетий и может быть связан лишь с самыми поздними миграциями в Америку, в то время как миграции протоамериндов значительно древнее.

Отметим, что все перечисленные авторы, принимая как факт наличие разных компонентов в расовом составе америндов, считают, в отличие от школы Поля Риве, что все компоненты американоидного типа могли проникнуть в Новый Свет только одним путем — через Берингов пролив и что смешение, и вообще процесс становления протоамериканоидного расового типа, имели место в Старом Свете. Однако, наряду с преобладающим мнением о проникновении мигрантов-носителей всех расовых компонентов через Берингов пролив, существуют и альтернативные точки зрения, допускающие возможность других путей миграций. Этнографы и антропологи французской школы Поля Риве — Р. Верно и А. Рошеро, а позже - известный норвежский исследователь Тур Хейердал много сделали для обоснования гипотезы океанийско-американских связей и влияния последних на культуру и физический тип американских индейцев. Известна гипотеза португальского ученого А. Мендес-Корреа о проникновении австрало-тасманийского компонента в Америку по побережью Антарктиды (Mendes Correa 1928).

Многим ученым-американистам Тихий океан до середины нашего века представлялся непреодолимой преградой для древнего человека между островным миром Полинезии и Меланезии с одной стороны и Южной Америкой — с другой. Именно поэтому норвежский путешественник Т. Хейердал решился в 1947 году на рискованный эксперимент — плавание через Тихий океан на плоту — чтобы убедить ученый мир в принципиальной возможности преодоления столь обширных водных просторов при уровне развития мореходства, каким обладали далекие предки современных аборигенов Америки и Океании. В последнее время появились новые данные, позволяющие пересмотреть категорическую позицию отрицания вероятности таких миграций. Известный американский археолог, куратор археологического музея Университета Аляски Дж. Диксон в вышедшей в 1993 году книге «Исследование происхождения первых американцев» (Dixon 1993) допускает, хотя и с большими оговорками, возможность

спорадических посещений берегов Южной Америки отдельными небольшими группами выходцев с островов Полинезии и Меланезии, причем в очень давние времена. Дж. Диксон — обычно убежденный сторонник «берингоморской» теории заселения Нового Света — приходит к этому выводу, ссылаясь на новые находки археологов при раскопках в западной Океании, в частности — на Соломоновых островах, где самые ранние стоянки первых островитян имеют древность до 33 тысяч лет. Следовательно, искусство мореплавания у океанийских народов возникло очень давно, и гипотеза пересечения Тихого океана верхнепалеолитическим человеком десятки тысяч лет назад уже не представляется абсурдной, а значит не исключено, что каменные орудия, найденные археологами в нижних слоях стоянок Монте Верде (Чили) и Педра Фурада (Бразилия), имеющих возраст свыше 30 тысяч лет, связаны не с древнеиндейскими культурами, а с австронезийскими. Известный мексиканский антрополог Хуан Комас выдвинул гипотезу трансатлантического пути переселения европейских групп в Америку в доисторические времена, основываясь на убеждении, что пересечение Атлантического океана было осуществимо даже при наличии самых примитивных средств навигации. Автор этого предположения не исключает вероятности миграции европеоидов в Новый Свет этим путем еще в Мадленскую эпоху, то есть 10-15 тыс. лет назад причем допускается, что это событие могло хотя бы в небольшой мере повлиять на физический тип населения Нового Света (Comas 1973).

Еще в 1937 г. Я.Я. Рогинский выдвинул и сформулировал гипотезу заселения Америки популяциями-носителями древнего азиатского несформировавшегося — по параметрам таксономии современных рас — комплекса, чертами которого, по сравнению с современными монголоидами, были меньшая уплощенность лица, более выступающий нос, высокое переносье. Я.Я. Рогинский приводил в качестве примера такого несформировавшегося, или «недифференцированного» морфотипа уже упоминавшийся выше череп № 101 из верхнего грота Чжоукоудянь. Исходя из морфологических особенностей этого черепа, можно было бы также добавить такие признаки, как резко выраженная гипси-долихокрания и сильно развитые надбровные дуги, то есть те черты, которые сразу напоминают нам лагидоидный палеоамериканский комплекс. Протоморфный и недифференцированный характер верхнепалеолитических расовых типов Восточной Азии отразился также на двух женских черепах из упомянутого выше верхнего грота (№№ 102 и 103), один из которых был отнесен к меланезийскому, другой — к эскимоидному типу. Конечно, мы не можем идти путями индивидуально-типологических оценок, но когда исследователь имеет дело с единичными находками, их краниометрическая и краниоскопическая характеристика волей-неволей побуждает его констатировать сближение объекта с тем или иным известным расовым комплексом, что в определенных рамках теории вероятности дает более или менее объективную информацию, особенно если сочетание взятых признаков имеет ярко выраженный, повторяющийся облик. По Я.Я. Рогинскому, современный монголоидный расовый тип с уплощенным лицом и эпикантусом сложился сравнительно поздно, причем в Восточной Азии его предшественниками были носители «нейтральных» вариантов. Такой же точки зрения придерживался американский антрополог У. Хауэлз (Howells 1940), полагавший, что заселение Америки имело место в эпоху господства в Восточной Азии «мало специализированных типов», дальнейшая специализация которых продолжалась в Старом Свете и привела к становлению современного монголоидного комплекса. Эта гипотеза подтверждается отсутствием на территориях Восточной Азии и Америки сложившихся монголоидных форм в верхнем плейстоцене. Достаточно снова вспомнить черепа из верхнего грота Чжоукоудянь, а также палеоамериканские варианты. Исследователи, занимавшиеся палеоантропологией Америки, могли констатировать принадлежность древнейших черепов лишь к «протоиндейским монголоидам» («Миннесота-Леди» по Дж. Дженксу), либо к «протомонголоидам» («Трэнквилити» по Дж. Энджелу), а чаще вообще ссылались на слабую выраженность монголоидных черт, как например, С. Роджерс при описании черепа из Юха, не говоря уже о многочисленных примерах выявления инорасовых комплексов, как в случае с серией из Лагоа-Санта. Неспециализированный в расово-таксономическом отношении характер древнего населения Восточной и Юго-Восточной Азии проявляется также в сохранении в ряде племен морфотипов, не укладывающихся в рамки какой-либо одной большой расы и, в то же время, по ряду признаков сближающихся с америндами (седанги и баанары Индокитая по Я.Я. Рогинскому). Чем древнее азиатская форма, тем менее четко выражен у нее монголоидный краниологический комплекс и отчетливее просматриваются черты сходства с австрало-меланезийскими вариантами. Индонезийский антрополог Т. Джекоб (Jacob 1967) проследил последовательность микроэволюции популяций острова Бали, причем обнаружилась определенная тенденция к «монголизации» в направлении к современности и «австрализации» по мере увеличения древности находок. Более широкое расселение в древности австралоидов, точнее — австрало-веддоидов, доказывается также сохранением черт этого типа в ряде этнорасовых групп Камбоджи, Вьетнама, Индии. В моих прежних работах (Зубов 1968а, 1979а-б, 1993) не раз высказывалась мысль, что Новый Свет заселялся последовательными волнами мигрантов, каждая из которых по физическому типу отражала стадию, этап, формирования монголоидного расового типа и дифференциации первичного «восточного» — монголо-австралоидного недифференцированного проторасового ствола. При этом первая, древнейшая волна, естественно, должна была соответствовать наиболее ранней стадии этого процесса, когда первичный общий «восточный» ствол еще не разделился на монголоидную и австралоидную ветви (Зубов 1968б, 1977), сохраняя черты обеих будущих рас. Именно этот древнейший протоморфный вариант был характерен для «первооткрывателей» Америки — палеоамериканоидов или лагидоидов. Таким образом, для объяснения поликомпонентности как палеоамериканского, так и в целом американоидного типа не обязательно прибегать к поискам генетических корней отдельных сочетаний признаков и объяснять их присутствие разными миграционными путями монголоидных и австрало-меланезийских элементов: и те и другие могли входить в древний протоморфный комплекс, который в целом проник в Америку через Берингов пролив. Продолжающийся поступательный процесс дивергенции монголоидной ветви «восточного» типа обусловил возрастающую «монголизацию» последовательных волн переселенцев, проникавших в Америку, так что более поздние волны приобретали более выраженный монголоидный облик, а более ранние содержали в себе много протоморфных черт австрало-меланезийского характера.

Прогрессирующую «монголизацию» мигрантов в Америку отметил в своем обширном краниологическом исследовании Х.В. Родригес (Rodriguez 1987). Согласно вычислениям этого исследователя, удельный вес монголоидного компонента (в краниологическом комплексе, а не в геноме!) у палеоамериндов при первоначальном заселении Америки равнялся 62,6%, что примерно аналогично показателям монголоидности уральской расы; более поздняя волна мигрантов — предков племен языковой семьи на-дене имела уже более высокий «уровень принадлежности» к монголоидному комплексу (85,7%); наконец, эскимосы и алеуты могут в краниологическом отношении считаться «чистыми» монголоидами (удельный вес компонента — 100%). Конечно, эти цифры в сильной степени зависят от набора признаков и достаточно условны, но они все же хорошо иллюстрируют поступательный характер специализации монголоидной ветви «восточного» расового ствола в ходе заселения Нового Света. Х.В. Родригес замечает, что расовая вариабельность америндов, особенно центральных и южных, имеет в своей основе протоморфность палеоамериканского субстрата, где монголоидные и австралоидные элементы были слиты в едином корне. В ходе дифференциации в гетерогенных экологических условиях Американского континента в разных регионах, благодаря селективным процессам и генному дрейфу, возникали локальные тенденции к усилению тех или иных особенностей комплекса, создавая впечатление расового разнообразия, какое возникает обычно при сложных и многокомпонентных процессах метисации.

Х.В. Родригес детально изучил явления эпохальной изменчивости — секулярного тренда — в Америке, убедительно показав, что в ряде районов Нового Света, начиная с III-I тысячелетия до н.э., и в особенности, — после X-XI веков н.э., происходил быстрый процесс брахикефализации, так что без какого-либо притока инородных генов черепной указатель в ряде регионов быстро менялся, долихокранные формы сменялись мезокранными и далее — брахикранными. Автор объясняет этот феномен переходом к оседлости и новому типу хозяйства — земледелию, что вызывает «пищевую революцию», ослабление нагрузок на зубо-челюстной аппарат и соответствующую перестройку связанных с жевательной мускулатурой отделов черепа. С учетом всех перечисленных факторов расообразования в Америке и на базе проведенного исследования, Х.В. Родригес выделяет в аборигенном населении Америки к моменту прихода европейцев два основных крупных морфо-географических комплекса, аналогичные тем, которые описаны в упомянутой работе В.П. Алексеева (1974 г.). 1. североамериканский, 2. центро-южноамериканский, разграничительная линия между которыми проходит примерно между 30 и 35° северной широты. Североамериканский комплекс подразделяется на несколько вариантов: 1. циркумарктический (эскимосы и алеуты); 2. тихоокеанский, включающий языковую группу на-дене (атапаски, тлинкиты, хайда, апачи, пуэбло); 3. северо-атлантический, «алгонкинский» (сиу, черноногие, понка, арикара, гуроны, чейены); центро-южноамериканский комплекс также делится на варианты: 1. центральноамериканский (включая часть индейцев современных южных районов США); 2. циркумкарибский (индейцы современных территорий северной Колумбии, Венесуэлы, Гайаны, Суринама, Антильских островов); 3. андийские регионы Колумбии, Эквадора, Перу, Боливии, Чили; 4. южный вариант (аргентинская пампа, Огненная Земля, часть Чили, Боливии и Амазонского бассейна; 5. амазонский вариант, материал по которому очень скуден, так что можно лишь судить о значительной гетерогенности и притоке генов из циркумкарибского, андийского и южного регионов (Rodriguez 1983. Цитируется по работе того же автора 1987 г.) Дополнительный анализ показал, что центроюжноамериканский комплекс наиболее близок к палеоамериканскому типу, а также позволил констатировать наиболее отчетливое выделение эскимосско-алеутского комплекса и типа на-дене среди всего аборигенного населения Нового Света. Графический анализ межрасовых отношений на краниологическом материале показал в общем преимущественную близость америндов к монголоидам, хотя наблюдался и некоторый уклон в сторону других расовых типов, в частности — полинезийского. Сходство всех индейцев в целом с монголоидами здесь, возможно, несколько преувеличено, т.к. в анализируемом материале преобладали серии, относящиеся к сравнительно поздним волнам миграций («монголизированным»). Если бы были взяты «чисто» палеоамериканские черепа результат мог бы быть несколько иным. К тому же набор использованных признаков мог в некоторой степени акцентировать наличие монголоидного компонента. Х.В. Родригес не заостряет внимание на вопросах, связанных с наличием или отсутствием инорасовых компонентов в индейском населении. Эта проблема поставлена в другом краниологическом исследовании, выполненном бразильскими антропологами (Neves, Pucciarelli 1989), которые воспользовались современным многомерным статистическим анализом для выяснения таксономического положения нескольких древних черепных серий (Текендама из Колумбии, Лагоа-Санта из Бразилии, черепа из нескольких могильников Бразилии, относящихся к концу плейстоцена — началу голоцена).

Анализ четко показал наибольшую близость исследованных палеоамериканских выборок к австралийским аборигенам, тасманийцам, меланезийцам. Только в одном из вариантов анализа по второй главной компоненте обнаружилось сходство с монголоидами. Авторы пришли к выводу, аналогичному заключениям прежде упоминавшихся ученых (Рогинский 1937; Howells 1940; Зубов 1968а, 1977, 1993), что предками палеоамериканских групп были племена недифференцированного австрало-монголоидного типа, жившие в Азии до формирования «классических» монголоидов. Морфотип америндов, или точнее, — конгломерат морфотипов, восходит к древнему протоморфному «восточному» стволу, общему для предков монголоидов, австралийцев, веддов, тасманийцев. Краниология не дает достаточных оснований для включения всех америндов в состав монголоидной большой расы. Можно лишь говорить о родстве с последней на уровне общего древнего протоморфного ствола, причем почти на том же основании можно говорить и о родстве аборигенов Америки с австралоидами. Надо учесть, что австралоидные черты наиболее отчетливо проступают в морфологии древнейших, палеоамериканских черепов. Американская исследовательница М. Лар (Lahr 1995) в своей недавней работе пришла к выводу, что во всяком случае первые обитатели Нового Света были не монголоидами, а австралоидами. Вопрос, казалось бы сводится только к пути проникновения австрало-океанийского компонента в Америку — через Тихий океан, либо через Берингию. Однако, сложность проблемы заключается еще и в том, что черепа первых древнейших америндов не во всем повторяют морфологический комплекс австралийцев, меланезийцев, либо полинезийцев. Весь процесс формирования американоидов уникален, хотя на разных этапах обнаруживае

Антропология изучает происхождение человека (антропогенез), его эволюцию, образование человеческих рас, морфологические и физиологические особенности. Для этнологии важен раздел этнической антропологии.

Расами называются биологические подразделения человечества современного вида (Homo sapiens - неоантропа), различающиеся общими наследственными физи ческими особенностями, связанными с общим происхождением и определенной областью обитания.

Одним из первых создателей описания расовых различай был французский ученый Франсуа Бернье, опубликовавший в 1684 г. работу, в которой употребил термин «раса».

Большинство ученых придерживаются теории моноцентризма, согласно которой расовая дифференциация происходила после образования человека современного вида в одном центре (предположительно в Восточном Средиземноморье и соседних областях Южной Европы, Северной и Восточной Африки и Западной Азии). В конце палеолита, вероятно, возникли два очага расообразо- вания: западный (северо-восток Африки и юго-запад Азии) и восточный (на юго-востоке и востоке Азии). Позднее, расселяясь по Земному шару и смешиваясь, человеческие популяции образовали современные расы.

Среди рас современных людей, принадлежащих к одному виду Homo sapiens, в первую очередь выделяют наиболее крупные подразделения, обычно называемые большими расами. До недавнего времени различали три такие расы: европеоидную, монголоидную и негро- австралоидную, или экваториальную. В последние годы многие исследователи вместо единой экваториальной расы выделяют две самостоятельные расы: негроидную и австралоидную. Выдвигаются также гипотезы о существовании более крупных биологических подразделений человечества- двух расовых стволов: западного, или атланто-средиземноморского, и восточного, или тихоокеанского (в состав первого входят европеоиды и негроиды, в состав второго - монголоиды и австралоиды). Отдельные ученые в состав западного ствола включают также австралоидов, в результате восточный ствол у них состоит из одних монголоидов.

В зоне контактов больших рас существует ряд переходных и смешанных расовых типов. Под переходными обычно понимают такие расы, которые сформировались в столь отдаленные времена, что теперь трудно установить, являются ли они результатом смешения двух рас или же сохраняют древние черты, существовавшие у больших расовых стволов до их расчленения. Смешанные же расовые типы образовывались не только в древности, но и в средневековье, а также в новое и новейшее время. Характерные представители переходных рас - дравидийские типы Южной Индии и эфиопский тип на востоке Африки, смешанных рас - метисы и мулаты Америки.

Внутри больших рас выделяются расовые группы, которые, в свою очередь, делятся на малые расы, последние состоят из еще более мелких расовых типов.

Для негроидов характерны курчавые черные волосы, интенсивно пигментированная кожа, карие глаза, слабое или среднее развитие третичного волосяного покрова, умеренно выступающие скулы, сильно выдающиеся вперед челюсти, слабо выступающий широкий нос, утолщенные губы. Негроидные признаки наиболее выражены у населения, живущего в Африке к югу от Сахары. К негроидам относятся и низкорослые центральноафриканские пигмеи, или негрилли, отличающиеся очень низким ростом, а также южноафриканские бушмены и готтентоты, у которых негроидные черты (крайняя степень курчавости волос) сочетаются с монголоидными особенностями (желтоватая кожа, уплощенное лицо, наличие эпи- кантуса - кожной складки верхнего века, прикрывающей слезный бугорок во внутренних углах глаз).

Европеоиды отличаются волнистыми или прямыми мягкими волосами разных оттенков, большей частью сравнительно светлой кожей, сильным развитием третичного волосяного покрова, лицом со слабо выступающими скулами и челюстями, узким выступающим носом, тонкими или средней толщины губами. Европеоиды делятся на две основные группы: северную и южную, различающиеся главным образом по цвету волос и глаз. Северная группа, наиболее депигментированная, преобладает у народов Скандинавии и населения соседних с ней районов; южная, для которой характерны смуглая кожа, темные волосы и карие глаза, - у южных европейцев, народов Северной Африки, Передней, Средней и Южной Азии. Большая часть Европы представляет зону переходных форм, которые не могут быть отнесены ни к северной, ни к южной группе. Северные и южные европеоиды, а также переходные формы на основании различий в росте, цвете кожи и глаз, формы головы делятся на большое количество малых рас. В составе северной группы выделяют атланто-балтийскую и беломорскобалтийскую расы, в качестве переходных форм - альпийскую, среднеевропейскую, восточноевропейскую; в составе южной группы - средиземноморскую, индоафганскую, адриатическую (динарскую), переднеазиатскую (арменоидную), памиро-ферганскую расы.

Для монголоидов характерны прямые жесткие темные волосы, слабое развитие третичного волосяного покрова, желтоватый оттенок кожи, карие глаза, уплощенное лицо с сильно выдающимися скулами, узкий или среднеширокий нос с низким переносьем, наличие эпи- кантуса. По происхождению и многим признакам к ним близки американские индейцы, у которых, однако, общий монголоидный облик сглажен, эпикантус встречается редко, нос выступает обычно сильно. Монголоиды Азии делятся на две основные группы: континентальную и тихоокеанскую. Континентальные монголоиды отличаются более широким лицом и некоторыми другими чертами. Особое место среди монголоидов занимает арктическая группа, у которой сочетаются признаки континентальных и тихоокеанских монголоидов и имеются специфические черты (например, очень узкий нос).

К югу от тихоокеанских монголоидов живут южные группы монголоидов, представители так называемой малайской расы, обнаруживающие немало австралоидных признаков (волнистые волосы, довольно обильный рост бороды, более темная кожа, утолщенные губы, относительно широкий нос и др.). Поэтому их вместе с японцами и населением восточной Индонезии, подвергшимся интенсивной метисации с различными группами австралоидов, сейчас чаще всего не включают в состав монголоидов, а считают смешанными и переходными формами между азиатской ветвью монголоидной большой расы и австралоидной большой расой. Следует все же подчеркнуть, что граница между тихоокеанскими и южными монголоидами значительно менее определенна, чем между другими большими расами, а также смешанными и переходными формами.

Австралоиды имеют темную окраску кожи, широкий нос, толстые губы, что сближает их с негроидами, но отличаются от последних волнистыми волосами (австралийцы, веддоиды), сильным развитием третичного волосяного покрова (австралийцы), иногда несколько ослабленной пигментацией. В отличие от всех других больших рас отдельные группы австралоидов (аборигены Австралии, папуасы и меланезийцы, веддоиды, а также негритосы и айны) сильно различаются по расовым признакам. Аборигены Австралии по пигментации близки к негроидам, а по форме волос и развитию третичного волосяного покрова- к европеоидам. У папуасов и меланезийцев, имеющих ярко выраженные австралоидные черты, волосы, так же как и у негроидов, курчавые (папуасы отли- ^ чаются от меланезийцев особой, так называемой ложносемитической крючковидной формой носа). Ведцоиды, имея в общем австралоидный облик, выделяются малым ростом, слабым развитием бороды, надбровных дуг, умеренно широким носом. Генетически связаны с другими австралоидами, но резко отличаются от них по внешнему облику крайне низкорослые и курчавоволосые негритосы и айны, для которых характерны отдельные особенности больших рас (европеоидные- светлая кожа и очень сильно развитый третичный волосяной покров, австралоидные - широкий нос и покатый лоб, монголоидные - уплощенность лица и наличие эпикантуса).

Обычно особо выделяются смешанные расовые типы населения Мадагаскара, Полинезии и Микронезии, Гавайев, для которых характерны сочетания монголоидных, австралоидных и европеоидных (а для населения Мадагаскара - и негроидных) черт.

Кроме указанных выше внешних различий, характерных для расовых групп, у них существуют и другие особенности, главным образом физиологические и биохимические, географические вариации которых совпадают или в определенной мере коррелируются с разными расами или расовыми типами. Так, расы отличаются друг от друга по группам крови, белкам сыворотки, деталям строения зубов, вкусовыми ощущениями на фенилтио- карбамид, видами цветовой слепоты (дальтонизм) и т. п.

Между расами в отличие от этносов бывает очень трудно или даже невозможно установить сколько-нибудь (

точные границы. Смешение рас длится многие тысячелетия и представляет собой непрерывный и все более уско-

рягощийся процесс (на долю смешанных и промежуточных расово-гетерогенных групп приходится около 30% всех людей). Поэтому расовые отличия обычно хорошо заметны у далеко расположенных групп.

Следует подчеркнуть, что по основным видовым морфологическим, физиологическим и психологическим признакам человечество едино. Расовые различия не относятся к биологически наиболее важным особенностям строения человеческого тела и проявляются в сравнительно небольшом числе признаков. Вполне жизнеспособное и плодовитое потомство рождается от браков между представителями любых рас. Полная биологическая и социально-культурная полноценность всех рас и смешанных групп доказывает несостоятельность реакционных концепций о существовании «высших» рас, используемых для обоснования расизма на практике.

Чрезвычайно сложен вопрос о соотношении расовых и этнических общностей. Совершенно разные признаки, положенные в основу выделения тех и других, свидетельствуют о разной природе этих общностей. В то же время расовые типы людей в древности складывались на основе тех же территориальных групп человечества, что и этнические общности. Племена первоначально были однородными в расовом отношении. Постепенно, в ходе социально-экономического развития и в результате расселения по Земному шару, группы разных племен стали смешиваться. Этнические образования носят общественный характер, расовые же группировки имеют преимущественно биологическую основу. В силу различной природы этнических и расовых групп совпадения границ тех и других становятся более редкими - сейчас можно назвать лишь немного случаев таких совпадений. Народы могут быть однородны на уровне больших рас, но почти всегда гетерогенны в отношении подразделений этих рас. Народы Европы, например, в подавляющем большинстве относятся к европеоидной большой р>асе, но почти каждый из них включает представителей двух, а то и всех трех групп этой расы (северной, переходной и южной). Что же касается расовых типов большой европеоидной расы (беломорско-балтийского, альпийского, динарского и др.), то их границы с границами этническими тем более не совпадают.

Точно так же не совпадают границы между расами и языковыми подразделениями. Например, языки тюркской группы распространены и среди представителей монголоидной расы (якутов, тувинцев и др.), большинство же носителей тюркских языков смешаны в расовом отношении. К различным большим расам принадлежат и народы, говорящие на языках уральско-юкагирской семьи. Подобных примеров можно привести много.

Яркой иллюстрацией интенсивного смешения расовых типов при образовании этносов служит подавляющее большинство стран Америки. В отличие от Старого Света, где процессы метисации проходили в древности и в средневековье, здесь они протекали в последние три- четыре столетия и широко продолжаются и сейчас.

Большинство современных народов Америки образовались в результате смешения двух или даже трех расовых компонентов. При этом ввезенные в Америку из Африки негры, принадлежавшие к разноязычным племенам, будучи расселены в новых местах своего обитания вперемежку с белыми, быстро сменили свои племенные языки на господствующий язык соответствующей страны (английский, испанский, португальский, французский). Смешиваясь с окружающим населением, они в некоторых странах становились одним из основных этнических компонентов формирующихся наций (таких как бразильская, кубинская и др.). В других же странах особенно в США, процесс их слияния с белым населением искусственно тормозился политикой расовой дискриминации.

Приведем краткое описание географического распространения рас и расовых типов по крупным регионам.

В России большинство населения принадлежит к европеоидной расе (86,1% всего населения), представленной двумя своими группами, но с резким преобладанием переходных форм.

Северную группу составляют народы финно-угорской группы и северо-западные группы русских, южная же охватывает народы Северного Кавказа. К переходным формам относится большая часть русских, украинцев, белорусов и некоторых других народов европейской части России. Коренные народы Восточной Сибири и Дальнего Востока принадлежат к континентальной группе монголоидов, а эскимосы и палеоазиаты образуют арктическую группу этой расы. В Поволжье, на Урале, в Западной Сибири и Казахстане издавна образовалась контактная зона между европеоидами и монголоидами, причем выраженность признаков монголоидной расы усиливается к востоку. Народы Западно- Сибирской низменности и Саяно-Алтайской зоны, у которых преобладают монголоидные признаки, включаются в уральскую расовую группу. Слабо выраженные признаки монголоидной расы отмечены у живущих в Поволжье и на Урале финноязычных народов (мордвы, марийцев, башкир и татар), расовый тип их принято называть лапоноидным и субуральским.

В эпоху Великого переселения народов значительные массы монголоидного населения Центральной Азии проникли в степную полосу Западной Сибири, в Казах стан, Среднюю Азию и степи Юго-Восточной Европы, коренное население которых в основном относилось к европеоидам. В результате здесь образовались два смешанных расовых типа: южносибирский, распространенный главным образом среди современных казахов (у них черты монголоидной расы явно преобладают), и среднеазиатский, характерный для туркмен, узбеков и частично для таджиков (здесь автохтонное население было более густое и примесь монголоидного элемента проявляется менее отчетливо). Первые русские переселенцы в Сибирь, смешавшись с местным населением, сформировали небольшие по численности своеобразные группы, отличающиеся не только в этнокультурном, но и в расовом отношении (камчадалы, карымы, ясашные и др.). .

Население Европы почти полностью (за исключением недавних иммигрантов из Африки, Южной Азии и Вест-Индии) относится к европеоидной расе. Жители крайних северных и южных областей региона довольно сильно различаются по расовому типу; мало черт сходства можно обнаружить у высокорослых светловолосых и светлоглазых норвежцев (северных европеоидов), с одной стороны, и невысоких темноволосых и темноглазых итальянцев (южных европеоидов) юга Италии - с другой. Вместе с тем смена признаков в Европе происходит настолько постепенно, что невозможно провести более или менее четкой границы не только между малыми расами, но и между северными и южными европеоидами и переходными формами.

Условно принято считать, что на территории Скандинавских стран, Исландии, большей части Великобритании, Ирландии, Нидерландов и севере Германии распространены северные европеоиды атланто-балтийской расы. Большую часть населения Пиренейского полуост- I

рова, юго-западной Франции, южной и центральной Италии, южной Греции, островов Средиземного моря / относят к средиземноморской, а население бывших юго

славских республик, северной Греции, Болгарии, севера Италии и юга Австрии - к динарской расе южных европеоидов. Все остальное население Европы включает в свой состав различные, трудно поддающиеся разграничению расы, объединяемые довольно расплывчатым понятием «переходные и среднеевропейские формы» европеоидов. В целом же около 17% населения региона относят к северным европеоидам, 32% - к южным и несколько более половины - к переходным и среднеевропейским формам.

Саами на севере Европы относятся к смешанной ла- поноидной расе, в формировании которой приняли участие как европеоидные, так и монголоидные элементы. Некоторые, очень слабо прослеживаемые монголоидные черты обнаруживаются у венгров, а также у населения Германии и Финляндии. У населения крайнего юга Европы кое-где наблюдается небольшая примесь негроидной расы.

Необычно сложна в антропологическом отношении зарубежная Азия - здесь распространены значительные группы всех четырех больших рас человечества. Европеоиды (около 29% населения) представлены различными расами южной группы - переднеазиатской, индоафганской, памиро-ферганской, распространенными в Передней Азии и Северной Индии. Монголоиды (около 31% населения) делятся на северных, или континентальных (монголы, тунгусо-маньчжурские народы), и восточных, или тихоокеанских (корейцы, северные китайцы). К монголоидам тесно примыкают смешанные и переходные формы между монголоидной и австралоидной расами. К таким формам относятся: типы южноазиатской группы, или южные монголоиды (25% населения), - южные китайцы, индонезийцы, филиппинцы, народы Индокитая; японский тип (5% населения), в котором прослеживаются некоторые айнские элементы, и восточноиндонезийский тип (население Молуккских островов).

Численность представителей австралоидной расы в Азии очень невелика (всего 7,7 млн. чел.), но распространены они во многих районах. Веддоидный тип, помимо веддов Шри-Ланки, встречается среди отдельных групп дравидийских народов мунда, а также бхилов, относящихся к индоарийской языковой группе; папуасско- меланезийский тип - у народов восточной Индонезии и Ириан-Джая; негритосский - у аэтов Филиппин, семан- гов Малайзии, андамнцев Индии; айнский - у айнов Японии.

В зоне древних контактов между южной ветвью европеоидов и веддоидами образовался южноиндийский тип (почти 10% населения); наиболее характерными его представителями являются народы Южной Индии, большей частью относящиеся по языку к дравидийской семье.

Более половины населения Африки принадлежит к негроидной большой расе. Негры разных районов довольно сильно отличаются по своим расовым признакам: кожа варьирует от почти черной до светло-коричневой, различается толщина губ, ширина носа и длина тела (от наиболее высокорослых групп в мире до крайне низкорослых); зато у всех у них одинаково курчавые волосы.

Вопрос о подразделении негроидов на различные типы еще далек от разрешения. Если не считать сильно морфологически обособленных негриллей и готтентотов с бушменами, то наиболее четко выделяются по своему типу темнокожие и высокорослые нилоты суданцы и умеренно длинноголовые (долихокефальные) и коренастые негры бассейна Конго. Для негриллей, живущих в тропических лесах р. Конго, характерны карликовый рост (менее 150 см), тонкие губы, сильно развитый волосяной покров на лице и теле, более светлая по сравнению с остальными негроидами кожа. Бушмены и готтентоты, живущие в пустынях Юго-Западной Африки, отличаются от основной части негроидов также более светлой кожей, малым ростом (150-160 см), уплощенным лицом, наличием эпикантуса, что сближает их с монголоидами; для бушменских женщин специфична, кроме того, стеатопи- гия (выступание ягодичной области вследствие обильного жироотложения).

Южные европеоиды (средиземноморская раса), образующие более четверти населения Африки, заселяют весь север континента вплоть до Сахары. К ним принадлежат большая часть арабов и берберы. На юге Африки живет более 5,5 млн. выходцев из Западной Европы, в антропологическом отношении принадлежащих к переходным формам европеоидов, северной ветви.

Смешанное в расовом отношении население Африки сосредоточено преимущественно на границе между негроидами и европеоидами. В зоне древних контактов между ними на Африканском Роге возник эфиопский тип. По форме носа и строению лицевого скелета эфиопы почти не отличаются от арабов, но кожа у них почти такая же темная, как у негров. На востоке Африки главным образом фульбе по основным расовым признакам также занимают промежуточное положение между европеоидами и негроидами (так называемые переходные формы западного Судана). В результате арабского завоевания и распространения ислама значительные арабоязычные группы южных европеоидов проникли в глубь Африки, что привело к образованию смешанных форм Судана, внешне довольно сходных с более древними. На Мадагаскаре в результате смешения переселившихся из Юго- Восточной Азии южных монголоидов с коренным населением образовался малагайский тип, в котором выраженность монголоидных и негроидных черт варьирует по отдельным этнографическим группам.

В ХУИ-Х1Х вв. внебрачные связи буров (выходцев из Нидерландов и их потомков) с готтентотками и рабынями из других частей Африки, в частности с Мадагаскара, обусловили появление группы так называемых «цветных».

Расовый состав населения Америки отличается необычайной пестротой, обусловленной тем, что в формировании населения этой части света участвовали представители трех больших рас человечества. Аборигенное население - индейцы и эскимосы - сохранилось компактными массивами лишь в отдельных районах, преимущественно на Мексиканском нагорье, в Андах, в глубинных областях Южной Америки и арктических районах. Во всех остальных местах преобладают или смешанное в расовом отношении население или же сравнительно поздние пришельцы - европеоиды и негроиды. Аборигены относятся к различным расовым типам монголоидной расы.

В настоящее время из больших рас в Америке шире всего распространена европеоидная. К ней относится почти 9/10 населения США и Канады и более 1/4 населения Латинской Америки. В Северную Америку, кроме ее южной части, ехали в основном представители северной и переходной групп европеоидов (выходцы из Великобритании, Скандинавии, Германии), однако в процессе смешения границы между антропологическими типами стерлись здесь еще в большей мере, чем в Европе, в результате чего ныне резко преобладают переходные формы. В Латинской Америке европеоиды представлены в основном южной группой, так как среди переселенцев из Европы преобладали испанцы, португальцы и итальянцы. Большинство европеоидов Латинской Америки имеют примесь индейской либо негритянской крови.

Вторая по численности в Америке расовая группа - метисы, потомки от смешанных индейско-европейских браков. В Латинской Америке они даже преобладают, образуя основное население Мексики, большинства центральноамериканских республик, Венесуэлы, Чили, Парагвая и других стран. Менее многочисленны мулаты, появившиеся в результате смешения европейского и африканского населения; к ним принадлежат часть афроамериканцев США, значительные группы населения Бразилии, Кубы, Венесуэлы, ряд народов Вест-Индии. В некоторых случаях метисов и мулатов разделить трудно, так как в Бразилии, Венесуэле, Колумбии и других странах имеются группы индейско-негритянского происхождения. Для обозначения степени участия тех или иных расовых групп в формировании населения латиноамериканских стран существует целый ряд терминов. Доля групп смешанного расового происхождения непрерывно увеличивается.

К негроидной расе в Америке принадлежат несме- шавшиеся (либо малосмешавшиеся) потомки привезенных из Африки негров-рабов. Крупнейшие негроидные группы живут в Бразилии и США, негры являются также основным населением Гаити, Ямайки и многих других стран Вест-Индии. В целом же в Америке европеоиды составляют 53% всего населения, метисы и мулаты - 34%, негры - несколько менее 7% и монголоиды индейцы - 6%.

В Австралии и Океании до прихода европейцев большая часть населения относилась к двум типам авст- ралоидной большой расы - австралийскому и папуасско-меланезийскому. На востоке и севере Океании - в Полинезии и Микронезии - были распространены типы, занимавшие промежуточное положение между большими расами человечества. В результате массовой иммиграции в новое и новейшее время европейского и в меньшей степени азиатского населения расовый состав этого региона претерпел сильные изменения. В Австралии и Новой Зеландии сейчас резко преобладают представители европеоидной расы, в основном относящиеся к ее переходным формам и реже к северной группе. Смешение океанийцев с европейцами и азиатами в Полинезии и Микронезии, а также на островах Фиджи и Новая Каледония привело к образованию значительных метисных групп. В целом же в Австралии и Океании европеоиды (преимущественно переходные формы) составляют большинство населения. 2.5.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Антропогенез

Антропологические особенности Homo sapiens эпохи праобщины

Социологические особенности Homo sapiens эпохи праобщины

Концепции моноцентризма и полицентризма

Заключение

Список литературы

Введение

эволюция человек антропологический социологический

В научно-популярной и учебной литературе ход эволюции человека изображается обычно в виде чётких и легко запоминающихся схем, в которых процесс смены одних видов наших предков другими предстаёт, как простая линейная последовательность. Благодаря этому, всем известно, что сначала были австралопитеки, потом пителокантропы, их сменили неандертальцы, а они в последствии уступили место людям современного физического типа- Homo sapiens. Получается, что в своём развитии как будто просто поднимался вверх по лестнице, переходя в положенное время с одной ступеньке на другую и следуя при этом единственно возможным путём.

Этот процесс, действительно, развивался по восходящей, и на каждой его новой стадии появлялись существа, в чем-то превосходившие своих предшественников; Однако, при всей своей закономерности, тот вариант антропогенеза, который осуществился в реальности, все же не был ни единственно возможным, ни фатально неизбежным. Наша состоявшаяся эволюционная история -- это только один из многих потенциально существовавших ее сценариев, который, в отличие от других, не остался запасным лишь в силу во многом случайного стечения мало связанных между собой обстоятельств.

Лишь сейчас, когда с непрерывно растущей горы фактов, открывается все более широкая панорама человеческого прошлого, начинаем мы понимать, что наша эволюционная история -- это движение в лабиринте, что пройденный путь отнюдь не был единственно возможным и, наконец, что выбор того или иного поворота на этом пути часто определялся лишь случайным стечением случайных же обстоятельств.

Homo sapiens (человек разумный) - является научным названием для человеческого вида. Люди из семейства гоминид в отряде приматов, единственные живущее в наше время. От современных человекообразных, по мимо ряда анатомических особенностей, отличается значительной степенью развития материальной и нематериальной культуры (включая изготовление и использование орудий труда), способностью к членораздельной речи и развитому абстрактному мышлению.

Рисунок 1 Вид черепа сбоку: 1. Горилла. 2. Австралопитек. 3. Homo erectus. 4. Неандерталец (Ля-Шапелль-о-Сен). 5. Штейнгеймский человек 6. Современный человек .

Слово homo в переводе с латыни означает «человек» и было выбрано для классификации ещё Линеем.

В латинском языке оно произошло от общеиндоевропейского корня «dhghem», земля.

В современной таксономии Homo sapiens -- единственный ныне существующий вид рода Homo, хотя продолжающиеся исследования происхождения Homo sapiens дают всё новую и новую информацию о других видах Homo, давно уже вымерших. Некоторые из этих видов могли быть предками современных людей, но многие являются лишь «родственниками» и эволюционировали в сторону от нашего вида. В то же время продолжаются и дискуссии о том, какие из них считать отдельными видами, а какие -- лишь расами одного вида. В некоторых случаях причиной разногласий является ограниченность или полное отсутствие необходимой информации, в других -- различия в подходах к классификации.

Считается, что есть две главные научные школы, по-разному объясняющие движущие силы эволюции человека. Раньше других появились представления об адаптации предков людей, обитавших на деревьях, к жизни в саванне, куда они вышли для охоты на травоядных. Теория саванны, впервые сформулированная Раймондом Дартом, не исключает, что к саванне смогли приспособиться лишь те обезьяны, которые ещё в лесах приобрели необходимую для этого анатомию и поведенческие навыки.

Альтернативная гипотеза допускает, что человек эволюционировал под влиянием приспособления к земноводному существованию, то есть к собиранию моллюсков и прочей пищи на мелководье, что требовало, в частности, способности плавать и нырять, отличающей человека от прочих обезьян. Эта гипотеза объясняет многие анатомические особенности современного человека, такие как прямохождение, отсутствие шерсти, развитый слой подкожного жира, низкое положение гортани относительно носоглотки, характерное для морских млекопитающих, vernix caseosa или первородная смазка новорождённых детей, также характерная для морских млекопитающих, а не обезьян, крупный мозг, высокий нос, предотвращающий попадание воды в носоглотку и жирная кожа с обилием сальных желёз, которая может служить для защиты от воды.

Обсуждается несколько вариантов приспособления протолюдей к жизни в водной стихии, в том числе собирательство на мелководье и развитие новых способов передвижения в воде и доставки собранной пищи на берег, плавание и ныряние. Получить палеоантропологические доказательства земноводного обитания протолюдей крайне сложно, по крайней мере, из-за повышения уровня моря по окончании ледникового периода, из-за чего бывшее мелководье оказалось теперь на глубине 100--120 м. Однако археология и палеонтология позволяют исследовать рацион питания различных видов Homo и его влияние на эволюцию анатомии и поведения.

антропогенез человек эволюция примат

Появление Homo sapiens

Древнейшие представители вида Homo sapiens появились в результате эволюции 400--250 тыс. лет назад. Господствующей в наши дни гипотезой происхождения людей является африканская, согласно которой наш вид появился в Африке и оттуда распространился по всему свету, замещая существовавшие популяции H. erectus и H. neanderthalensis. Альтернативная гипотеза называется мультирегиональной. Согласно последней, люди, начиная, по-видимому, от H. erectus, эволюционировали как единый вид, в котором генные потоки могли свободно циркулировать. Имеющиеся в настоящее время данные палеоантропологии не позволяют сделать окончательный выбор между этими гипотезами, хотя данные генетики поддерживают африканскую теорию.

Сравнение полиморфизмов митохондриальной ДНК и датирование окаменелостей позволяют заключить, что Homo sapiens происходит из Африки, где около 200 тыс. лет назад жил последний общий предок ныне живущих людей по женской линии.

В 2009 году группа учёных под руководством Сары Тишкофф из Университета Пенсильвании опубликовала в журнале Science результаты комплексного исследования генетического разнообразия народов Африки. Они установили, что самой древней ветвью, испытавшей наименьшее количество смешиваний, как раньше и предполагалось, является генетический кластер, к которому принадлежат бушмены и другие народы, говорящие на койсанских языках. Скорее всего, они и являются той ветвью, которая ближе всего к общим предкам всего современного человечества.

Можно предположить, что 60 000 -- 40 000 лет назад люди мигрировали в Азию, и оттуда в Европу (40 000 лет), Австралию и Америку (35 000 -- 15 000 лет).

Антропогенез

Антропогенез -- часть биологической эволюции, которая привела к появлению человека разумного (лат. Homo sapiens), отделившегося от прочих гоминид, человекообразных обезьян и плацентарных млекопитающих, процесс историко-эволюционного формирования физического типа человека, первоначального развития его трудовой деятельности, речи.

В эволюционном контексте термин «человек» относится не только к ныне живущим людям, но и к представителям вымерших видов рода Homo. Кроме того, исследования антропогенеза распространяются на других гоминид, например, австралопитеков. Род Homo отделился от австралопитеков или подобных им гоминид около 2 млн. лет назад в Африке. Существовало несколько видов людей, большинство из которых вымерло. К ним, в частности, относятся эректусы и неандертальцы.

Приматы -- одна из старейших групп современных плацентарных млекопитающих. Эволюционная история приматов может быть прослежена примерно на 90 млн. лет назад, когда приматообразные разделились на приматов и шерстокрылов. 85 млн. лет назад сухоносые обезьяны отделились от мокроносых. Около 80 млн. л.н. разошлись линии долгопятообразных и обезьянообразных, а лемурообразные отделились от лориобразных. Останки древнейших приматов известны лишь из палеоценовых и эоценовых отложений Северной Америки, Евразии и Африки (плезиадаписы, антрасимия, нотарктус, дарвиниус (Ида) и др). Только для пургаториуса предполагается верхнемеловое время. После глобального похолодания, когда около 30 млн лет назад, в раннем олигоцене, Антарктида начала покрываться льдом, приматы вымерли повсеместно кроме Африки, Америки и юга Азии. Одним из выживших был грифопитек -- ископаемая обезьяна, жившая на территории современной Германии и Турции около 16,5 млн. лет назад, на 1,5 млн. лет раньше, чем подобные виды появились в Африке. Возможно, первые человекообразные обезьяны также появились не в Африке, а в Евразии. С другой стороны, высказываются предположения, что предки гоминид мигрировали в Евразию из Африки около 17 млн лет назад, когда эти континенты некоторое время были соединены, прежде чем вновь разделились при расширении Средиземного моря. В начале миоцена (23.03 мл лет назад) климат снова стал тёплым, и они могли процветать в Евразии, после чего ареал одного из них, дриопитека, распространился из Европы или западной части Азии в Африку.

Возможно, что уцелевшая после климатических изменений тропическая популяция обезьян, хорошо представленная в слоях верхнего эоцена и нижнего олигоцена Файюмского оазиса в Египте (биретия, каранисия, сахарогалаго, протеопитек, египтопитек, катопитек и др.), дала начало всем ныне существующим приматам -- лемурам Мадагаскара, лори Юго-Восточной Азии, африканским галаго, широконосым обезьянам Нового Света и узконосым обезьянам Старого Света (человекообразные обезьяны и мартышкообразные). В раннем миоцене примитивные узконосые обезьяны Восточной Африки пережили длительный период видообразования. Среди выделяемых ныне видов и родов обезьян этой эпохи известны, в частности, камойяпитек, моротопитек, лимнопитек, проконсул, афропитек, кениапитек, чорорапитек, экваториус, отавипитек, ньянцапитек, викториапитек, дендропитек, все из Восточной Африки, а также ореопитек, который обитал в Италии около 9 млн. лет назад и европейские -- пиеролапитек, анойяпитек, дриопитек.

При сравнении ДНК современных обезьян было показано, что гиббоны отделились от общего ствола гоминид ~ 18 млн. лет назад, а орангутаны -- около 14 млн. лет назад. За исключением дендропитека останки ископаемых гиббонов науке неизвестны, и их происхождение остается неясным. Ископаемым прото-орангутаном считается сивапитек, обитавший в Азии около 12--10 млн. лет назад и хорапитек из Таиланда.

Предполагается, что видами, близкими к общему предку горилл, шимпанзе и людей, были накалипитек из Кении и уранопитек с Балканского полуострова. По данным молекулярной биологии, около 7 -- 8 млн. лет назад сначала гориллы, а потом и шимпанзе отделились от предков людей. ДНК шимпанзе на 98,4 % идентична человеческой. Из-за влажного климата тропических лесов, в кислых почвах которого кости плохо сохраняются, а также отчасти из-за невнимания исследователей, сосредоточенных преимущественно на поиске предков человека, ископаемых горилл и шимпанзе до сих пор практически не найдено.

В середине миоцена климат снова стал холоднее и засушливее, что спровоцировало новое массовое вымирание фауны. Однако гоминины, как и многие другие виды (антилопы, гиены, собаки, свиньи, слоны, лошади) пережили климатические изменения и сумели к ним адаптироваться. Их дальнейшая эволюция привела к образованию множества новых видов.

Антропологические характеристики Homo sapiens эпохи праобщины

Черепная коробка.

У приматов и, особенно у гоминид размеры мозговой части черепа соответствуют объему черепной полости и определяются, преимущественно, величиной головного мозга. Несмотря на то, что что головной мозг заключен в твердую мозговую оболочку, взвешен в цереброспинальной жидкости и не соприкасается со стенками черепной полости, тем не менее рост покровных костей черепа, возникающих в первоначальной перепончатой оболочке, происходит в соответствии с разрастанием определенных участков поверхности коры головного мозга.

Увеличение полости черепа осуществляется в ходе эволюции гоминид двумя путями: перестройкой хрящевого основания черепа и разрастанием покровных костей перепончатого свода. У гоминид, перешедших к прямохождению, дорзальный отрезок основной кости передвигается задним концом вниз, образуя скат Блюменбаха, формируется задняя черепная ямка; затылочное отверстие из положения на задней поверхности черепа передвигается на нижнюю, и, по мере развития выступающего затылка, смещается вперед, приближая отвес из центра тяжести головы к линии опоры между затылочными мыщелками. Так как межмыщелковая линия и базион сохраняется не на всех ископаемых черепах, для ориентировки могут служить ушные отверстия, располагающиеся на несколько миллиметров впереди базиона. Проекция точки порион на линию назион - инион находится у сапиентных форм приблизительно на 50% расстояния от назиона, у среднеплейстоценовых - немного ближе к затылочному полюсу.

Мозговая коробка ранних гоминид сохраняет сходство с формой этого органа у наземных позвоночных - расширенной концевой полостью позвоночного канала. Удлиненная неширокая, уплощенная форма мозгового черепа у питекантроповых не сильно отличается от его конфигурации у наземных церкапитековых приматов, например, павианов сфинкс, хотя объем мозговой полости у питекантропа в 5,5 раза больше, чем у павиана.

Разрастание теменной доли мозга сопровождается у гоминид удлинением теменной кости и перемещением ее переднего конца - брегмы - во фронтальном направлении. У сапиентных гоминид отвес из брегмы находится немного впереди отвеса из пориона; у досапиентных форм брегма нередко сдвинута на несколько миллиметров назад.

Передняя (назальная) часть лобной кости образует расхождение наружной и внутренней пластинок кости, заключающее лобную пазуху. Прецеребральный отдел лобной кости в равной мере заполняется ячейками слизистой оболочки, проникающими из решетчатой кости.

Лобные полости у разных видов млекопитающих неоднородны как по расположению и по размерам, так и по содержанию костных пластинок и ячеек слизистой оболочки. В отряде приматов у некоторых родов церкопитековых и антропоморфных развитие пазух сопровождается образованием костного выступа передней стенки.

Общие размеры лицевого скелета у позднеплейстоценовых гоминид меньше, чем у питекантроповых. Однако подобное уменьшение охватывало не все группы. Так, для шапелльских гоминид характерны крупные челюсти; одновременно с ними, а, возможно, даже раньше, существовали ископаемые со средними размерами челюстей.

Кости скелета.

Известны лишь единичные находки, содержащие более или менее полный набор костей внечерепного скелета одного индивидуума.

В Триниле в 1891 г. Вместе с черепной крышкой питекантропа, но отдельно от нее была найдена бедренная кость, ничем не отличавшаяся от современной человеческой и имевшая к тому патологическое разрастание верхней части диафиза. Основываясь на этой находке, Дюбуа наименовал открытое им ископаемое «питекантроп прямоходящий».

Если эопрейстоценовые гоминиды освоили прямохождение в основных его элементах, то тринильская находка устанавливает, что в нижнем плейстоцене существовали гоминиды с более полным комплексом приспособлений к двуногой локомоции и, в первую очередь, с бедренной костью, приспособленной к ортоградности.

Бедренная кость синатропов также не имеет видоразграничительных особенностей структуры, но отличается от современного типа большей массивностью.

До открытия прегоминид австралопитековай группы все особенности строения скелета ископаемых гоминид рассматривались как показатели близости ископаемого к группе шимпанзе - горилла, в которой видели наиболее сохранившийся вариант общего исходного типа. На данный момент, следует признать, что многоие особенности скелета гоминид имеют сравнительно позднее происхождение, их формирование шло в процессе развития структурных корреляци, сопровождавших прямохождение. Что касается исходной формы гоминид, то она сохраняла при переходе к прямохождению некоторые особенности прототипа высших приматов, в частности в стопе и кисти некоторое отведение первого луча и меньшую его массивность. У нижне и среднеплейстоценовых гоминид, а иногда и у позднеплейстоценовых, можно установить отдельные признаки незаконченной выработки системы корреляций (в развитии мыщелков, большой берцовой кости, в рельефе плечевой кости, в строении запястья и предплюсны), но эти признаки выражены не настолько единообразно, что бы стать отличительной чертой той или иной группы ископаемых гоминид плейстоцена.

Речь и мышление.

В обыденной жизни речью, или языком, называют самые разнообразные звуки, производимые голосовыми органами, а показателем мышления считают всякий целесообразный акт деятельности. В научном исследовании единицу речевой деятельности составляет «слово», а единицу мышления - «понятие» разной сложности. Понятие и слово находятся в неразрывной связи. Звуки, не выражающие понятие, нельзя назвать словами, а понятия не могут возникать без движений голосовых органов, независимо от того, произносятся ли слова вслух или мысленно.

Начальная стадия формирования слов включала многие элементы структуры голосовых органов и головного мозга. Наиболее существенными этапами преобразования звукового аппарата животных в человеческие органы речи следует считать загиб корня языка в гортанную полость, усиление голосовых связок, разрастание внутренних краев черпаловидных хрящей и ряд других преобразований, приведших к более четкой дифференциации издаваемых звуков, разделение выдыхаемого воздуха на верхнюю, или носовую, струю и нижнюю, или ротовую. Увеличение подвижности языка открывало возможность разнообразных изгибов его тела и образование преград выдыхаемому воздуху, то есть дифференциации гортанных, небных, губных и других звуков.

Существенное значение в развитии речевой способности имело уменьшение размеров нижней челюсти и ее мускулов: при быстрой смене артикуляции массивная нижняя челюсть и мускулатура создавали бы большую инерцию в работе речевого аппарата, основанной, как известно, именно на быстрой смене артикуляции. Надо полагать, что арханотропы вследствие массивности челюстей могли произносить только небольшое число различных выкриков.

Дальнейший ход развития состоял в продолжающейся редукции нижнечелюстного аппарата, а также в дальнейшем утоньшении голосовых органов, выделении особого голосового мускула и появлении многих других структурных особенностей. Из многих сотен звуков в ходе эволюции речевого аппарата постепенно выработалось около трех десятков, получавших смысловую нагрузку, то есть связанных с определенными представлениями и понятиями. Существенная черта в эволюции речи - способность образовывать и быстро заменять разные сочетания отдельных звуков.

На одном из последних этапов развития речевой и мыслительной функции происходило усиленное разрастание прецентральной, нижнелобной, верхневисочной и верхнелобной извилин, а затем и цитоархитектонических полей, координирующих различные возбуждения и связывающих их с возбуждениями голосовых органов.

Промежуточную стадию между выкриками и хотя бы начальными словами называют лалиями (лепетом).

Сравнительное изучение эндокранов ископаемых гоминид указывает на сравнительно малое развитие цитоархитектонических полей, связанных с речевыми функциями. У ископаемых, относимых к группе палеоантропов, эндокраны несут ясные отличия от современных.

Простейшие формы связи - соединение в одном речении субъекта и предиката. Возникновение синтагмов (связи между элементами мысли) следует определить как один из кардинальных этапов эволюции речи.

Следует полагать, что люди верхнего палеолита уже овладели синтагматической формой речи. Связь нескольких синтагмов, образование суждений, дифференциация частей речи и ее грамматических элементов получила развитие в конце палеолита или в последующие периоды.

Социологические характеристики Homo sapiens эпохи праобщины

Развитие коллективизма.

Выделение человека из животного мира стало возможным только благодаря труду, который сам по себе представлял коллективную форму воздействия человека на природу.

На самых ранних этапах антропогенеза и истории первобытного общества имело место регулирование в добывании и распределении пищи, половой жизни и так далее.

Развитие загонной охоты, совместная защита от хищных животных, поддержание огня - все это способствовало консолидации праобщины, развитию начала инстинктивных, а затем и осознанных форм взаимопомощи. В этом же направлении сплочения коллектива действовало и усовершенствование языка. Особенно большой прогресс приходится на заключительный этап существования праобщины - мустьерское время. Именно к этому времени относят первые яркие свидетельства заботы о членах коллектива - неандертальские погребения.

Охота в развитии праобщины.

Охота была более прогрессивной отраслью хозяйства, во многом определившей развитие первобытных человеческих коллективов.

Объектами охоты в зависимости от фауны той или другой области были различные животные. В тропической зоне это были гиппопотамы, тапиры, антилопы, дикие быки и так далее. Иногда среди костей животных, обнаруженных на ашельских стоянках, попадаются кости даже слонов. В более сереных районах охотились на лошадей, оленей, кабанов, зубров, иногда убивали и хищников - пещерных медведей и львов, мясо которых также шло в пищу. В высокогорной зоне преимущественную роль в охоте, например у неандертальцев, играла добыча горных козлов, что видно из находок в пещере Тешик-Таш. О размерах охоты в какой-то степени можно судить на основе подсчета костей. Культурный слой многих из них содержит остатки сотен, а иногда даже тысяч животных.

Охоту на крупных животных трудно представить себе без загонного способа. Вооружение ашельского охотника было слишком слабым, чтобы он мог убить крупное животное непосредственно. Вероятно животных пугали шумом, огнем, камнями и, как показывает местоположение многих стоянок, гнали к глубокому ущелью или большому обрыву. Животные падали и разбивались, и человеку оставалось только добить их. Вот почему именно охота, и прежде всего охота на крупных животных, была той формой трудовой деятельности, которая больше всего стимулировала организованность праобщины, заставляла ее членов все тесне сплачиваться в трудовом процессе и демонстрировала им силу коллективизма.

Охота была наиболее эффективным источником получения мясной пищи. Мясо, содержащее важнейшие для человеческого организма вещества - белки, жиры и углеводы, не только было сытной пищей, особенно после обработки его на огне, но ускоряло рост и повышало жизнедеятельность первобытного человека. Это обстоятельство было подчеркнуто уже Энгельсом, видевшим в мясной пище важнейший стимул биологического прогресса на ранних ступенях человеческой эволюции.

Для добывания пищи древние гоминиды нуждались в разных орудиях - ударных, метательных, рычаговых, режущих и скоблящих. Доступный материал для различных поделок доставляли необходимые в природе сучки, палки, раковины моллюсков, кости крупных млекопитающих, камни. В зависимости от места обитания наиболее доступными оказывались разные материалы, но едва ли древний человек мог обойтись без древесных сучков, чтобы захватить или придавить мелкое животное, без палок разной длинны, служивших для сбивания плодов, для раскопки норы и клубней. Для раскопки и для проколов шкуры убитого животного могли служить рога с острыми концами. Длинные кости животных, расколотые поперек диафиза, могли быть использованы для отделения шкуры от туши, для перерезки сухожилий. Однако для срезания и скобления более пригодны были камни с заостренными гранями. Камни служили для удара и для метания при нападении или защите.

Древний гоминид использовал для изготовления орудий все доступные материалы и при том не только в начальную эоплейстоценовую эпоху, но и во все последующие. Дерево и кость в среднем и позднем палеолите служили для изготовления отщепов камня, пластинчатых орудий. Деревянные копья в самом примитивном виде принадлежат к древнейшему вооружению человека, ставшему особо эффективным в ашельское время, когда концы древка можно было заострять обжиганием. Копья со вставленными в древко острыми обломками кости или камня были действенным оружием на протяжении тысячелетий.

Половые отношения в праобщине.

Одной из основных линий борьбы биологических и социальных начал в праобщине были отношения по детопроизводству, или половые отношения.

Часть ученых считает, что праобщина как начальная форма общественной организации могла возникнуть лишь в результате растворения в ней зоологических семей и взаимной терпимости взрослых самцов, то есть установления нерегламентированных неупорядоченных половых отношений.

Однако существует и другая точка зрения, по которой праобщина унаследовала от предшесвовавших ей животных объединений гаремную семью со свойственной ей регламентацией половой жизни.

Культура первобытного общества.

Сначала в стаде первобытных людей, а затем с формированием Homo sapiens на протяжении всего развития родового стоя в процессе трудовой деятельности человека шло накопление полезных знаний, вырабатывались формы духовной культуры. Огромную роль в накоплении полезных знаний об окружающей природе сыграли собирательство и охота. Эти знания передавались из поколения в поколение.

В первобытном обществе были разработаны первые формы связи между людьми, находящимися на далеком расстоянии друг от друга. Наиболее простой и древней формой связи являлась световая сигнализация. Была также создана система условных знаков, вырезавшихся на коре деревьев или составлявшихся из веток или камней, с помощью которых передавалась информация охотникам. Использовались шнуры с узлами, имевшим условное значение. Затем у ряда народов появилась самая ранняя форма письменности - пиктография, или рисуночное письмо.

Концепции моноцентизма и полицентризма

Существует мнение, что эволюцию человека описывают только две модели: моноцентризм и полицентизм. На самом деле эти модели очень старые - им около ста лет. Они перестали использоваться антропологами примерно полвека назад.

Моноцентризм утверждает, что человечество произошло из единого центра (например, Восточная Африка, Индостан или Сунда, а может и вовсе Атлантида). Полицентризм убеждает, что у каждой расы был свой путь эволюции от ранних гоминид, а возможно и от древесных приматов, и между этими стволами нет никакой генетической связи.

Согласно теории полицентризма, современные расы человека возникли в результате длительной параллельной эволюции нескольких филетических линий на разных материках: европеоидная в Европе, негроидная в Африке, монголоидная в Центральной и Восточной Азии, австралоидная в Австралии. Однако если эволюция расовых комплексов и шла параллельно на разных континентах, она не могла быть полностью независимой, поскольку древние проторасы должны были скрещиваться на границах своих ареалов и обмениваться генетической информацией. В ряде областей сформировались промежуточные малые расы, характеризующиеся смешением признаков разных больших рас. Так, промежуточное положение между европеоидной и монголоидной расами занимают южносибирская и уральская малые расы, между европеоидной и негроидной -- эфиопская и т. д.

С позиций моноцентризма современные человеческие расы сформировались относительно поздно, 25--35 тыс. лет назад, в процессе расселения неоантропов из области их возникновения. При этом также допускается возможность скрещивания (хотя бы ограниченного) неоантропов во время их экспансии с вытесняемыми популяциями палеоантропов (как процесса интрогрессивной межвидовой гибридизации) с проникновением аллелей последних в генофонды популяций неоантропов. Это также могло способствовать расовой дифференциации и устойчивости некоторых фенотипических признаков (подобных лопатообразным резцам монголоидов) в центрах расообразования.

Существуют и компромиссные между моно- и полицентризмом концепции, допускающие расхождение филетических линий, ведущих к разным большим расам, на различных уровнях (стадиях) антропогенеза: например, более близких друг к другу европеоидов и негроидов уже на стадии неоантропов с первоначальным развитием их предкового ствола в западной части Старого Света, тогда как еще на стадии палеоантропов могла обособиться восточная ветвь -- монголоиды и, может быть, австралоиды.

Большие расы человека занимают обширные территории, охватывающие народы, которые различаются по уровню экономического развития, культуре, языку. Нет сколько-нибудь четких совпадений понятий «раса» и «этнос» (народ, нация, национальность). В то же время есть примеры антропологических типов (малые, а иногда и большие расы), которые соответствуют одному или нескольким близким этносам, например, лапаноидная раса и саамы. Гораздо чаще, однако, наблюдается обратное: один антропологический тип широко распространен среди многих этносов, как, например, в коренном населении Америки или у народов Северной Европы. Вообще все крупные народы, как правило, неоднородны в антропологическом отношении. Нет также совпадения между расами и языковыми группами -- последние возникали позже, чем расы. Так, среди тюркоязычных народов имеются представители как европеоидов (азербайджанцы), так и монголоидов (якуты). Термин «расы» неприменим к языковым семьям -- например, нужно говорить не о «славянской расе», а о группе родственных народов, говорящих на славянских языках.

Заключение

В последние десятилетия почти каждый год приносит антропологические открытия -- ископаемые останки все новых приматов, в том числе и гоминид. Возникают споры об их положении на эволюционном древе и приоритете в отношении родства с современным человеком. Эти открытия революционизируют науку и вызывают желание пересмотреть все старые представления, вплоть до учения Ч.Дарвина и концепции Ф.Энгельса. Между тем, эти открытия скорее указывают на огромное разнообразие семейств и видов в отряде приматов, чем проясняют преемственность форм в схеме их эволюции. В учении о человеке до сих не выработан единый методологический подход, хотя необходимость его осознана достаточно давно, и мы находимся буквально у порога решения этой проблемы. По-видимому, решена она будет тогда, когда сложится тенденция специализации по проблемам, а не по наукам.

Чем больше наука узнает о человеке, тем более серьезные задачи возникают перед ней, в частности, все более актуальными становятся проблемы изучения механизмов работы мозга, специфики эстетического чувства, семиотических оснований культуры и др.

Список литературы

1. Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М., 1990.

2. Анисимов А.Ф. Исторические особенности первобытного мышления. Л., 1971.

3. Бунак В.В. Род Homo, его возникновение и последующая эволюция. М., 1979.

4. Горемыкина В.И. История первобытного общества. Минск, 1973.

5. Семенов Ю.И. На заре человеческой истории. М., 1989.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Антропосоциогенез как происхождение и эволюция человека, становление Homo sapiens как вида в процессе формирования общества. Основные этапы данного процесса и факторы, на него повлиявшие. Место Homo sapiens в иерархии живого. Особенности эволюции мозга.

презентация , добавлен 07.04.2011


Основные черты сходства и различия Homo sapiens в системе животного мира. Морфологическая характеристика, география расселения, экология и демография Homo sapiens. Система уровней организации структуры тела животных на современном этапе эволюции.

контрольная работа , добавлен 26.11.2010


Начало научного представления о происхождении человека. Идеи Дарвина и их революционная роль в учении об антропогенезе. Австралопитек как прямой предок рода Homo. Эволюция приматов до человека, ее движущие силы. Виды рода Homo и появление Homo sapiens.

реферат , добавлен 09.09.2012


Ведущие гипотезы о происхождении Homo sapiens. Виды внутри рода Ноmo, их характеристика. Самые ранние свидетельства существования гомо сапиенс современного типа. Кроманьонский человек: предполагаемый внешний вид, основные занятия, ареал распространения.

контрольная работа , добавлен 09.06.2009


Нижний палеолит. Человек гейдельбергский. Мустьерская стадия. Неандертальский человек. Верхний палеолит. Homo sapiens. Процессы сапиентации в Старом Свете. Развитие человеческого мозга и способности действовать рукой.

реферат , добавлен 22.05.2007


Анализ теории узкого и широкого моноцентризма. Понятие и различие между ними. Ознакомление с его основоположниками. Основные гипотезы эволюции на всех этапах существования человеческого рода. Антропологические признаки древних и современных людей.

реферат , добавлен 26.03.2011


Физиологические и психические особенности, делающие вид Ноmо sapiens уникальным. Сходство строения тела человека и некоторых современных и вымерших животных. Волосы, покрывающие тело человека. Строение нервной системы. Эмбриональное развитие человека.

реферат , добавлен 21.06.2011


Методы определения возраста ископаемых находок. Основные гипотезы возникновения бипедии. Ранние этапы эволюции предков человека, особенности морфологии австралопитеков. Первые представители рода Homo. Этапы формирования человека современного типа.

курсовая работа , добавлен 25.11.2012


География обнаружения останков древнего человека (гоминида) и их исследование (объем черепа, изотопный анализ и анализ строения зубов и костей скелета, пищевые предпочтения). Эволюционные изменения при переходе от Homo habilis к Homo rudolfensis.

презентация , добавлен 21.04.2015


Системный подход к сведениям о древних популяциях человека. Палеолит и мезолит. Неолит. Постнеолитическая эпоха.